Жизнь как игра. А книги как зеркало жизни.
Что касается меня, то я знаю только то, что я ничего не знаю. А когда хочу узнать, ищу в книгах, потому что книги забывать не умеют.
Жизнь как игра. А книги как зеркало жизни.
Что касается меня, то я знаю только то, что я ничего не знаю. А когда хочу узнать, ищу в книгах, потому что книги забывать не умеют.
Информация, которую даёт вам книга, обычно бывает объективной. Хотя злонамеренный автор может представить её в таком виде, что читатель поймёт её превратно, но сама по себе информация не бывает ложной. Это читатель прочитывает книгу неверно.
Для литературы время — как для кораблей шторм, и Господь спасает только тех, кого любит; поробуйте назвать других книжных героев, которые, подобно д'Артаньяну и его товарищам, целыми и невредимыми прошли сквозь годы. Разве что Шерлок Холмс Конан Дойла...
Мы никогда не остаемся с книгой наедине, не правда ли? Каждая страница напоминает нам какой-нибудь прожитый день и помогает воскресить те чувства, что его наполняли. Счастливые часы отмечены мелом, печальные — углем...
... море – полное подобие жизни человека. Как говорит старинная морская мудрость, рифы надо брать тогда, когда тебе в голову приходит вопрос; а не пора ли взять рифы? В море скрывается опасный и хитрый мерзавец, который, при всем своем внешнем дружелюбии, только и ждет, когда ты совершишь оплошность, чтобы кинуться на тебя. Легко и безжалостно убивает море неосторожных и глупых, и моряк может надеяться – самое большее – на то, что море отнесется к нему хотя бы терпимо, не обратит внимания, не заметит. Море не знает милосердия, оно, как ветхозаветный Бог, никогда не прощает – разве что случайно или из каприза. Когда отдаешь швартовы, слова «милосердие» и «сострадание», как и многие другие, остаются на берегу.
Последняя книга была замечательной, но, все же, был один изъян — несколько страниц были вырваны. Прямо перед удаленной секцией красовалась такая строка: «Люди живут, чтобы спасти себя, ты поймешь это в момент собственной смерти».