Желание рождается, чтобы умереть. Но до этой точки у него два пути, его ждут две разные смерти. Оно может умереть, исполнившись. Тогда его священный конец лежит на пике блаженства и в венце собственной славы. Но оно может умереть и иначе — просто задохнуться, не дождавшись чуда своего исполнения.
Вера избавляет людей от чувства ущербности — вот причина, по которой люди верят. Одним нравится думать, что все грешны, поэтому они могут не переживать из-за собственного греха. Другие повторяют, как заклинание, что Бог — это Любовь, и поэтому не так страдают от недостатка настоящей любви в собственной жизни.
Люди живут, движимые своими желаниями. Без желаний нет жизни. Все, что они делают, они делают ради определённых, желанных целей. Они хотят удовольствий, любви, знаний, денег, славы. И им кажется, что в их жизни есть смысл. Но какой? Ответа нет. Есть лишь желания, и это дает человеку силы жить.
Плотская страсть действительно убивает. Страсть алчет смерти — таков закон. Удовлетворение желания — это его отсутствие, а его отсутствие — это и есть его смерть. Само желание — это не более, чем поиск его же удовлетворения. Желание — это то, что ищет своей смерти. В этом суть.
Физическая страсть — страсть физическая. Здесь нет людей, нет человека. Здесь только «субъект желания» и «объект вожделения». Страсть абсолютно эгоистична. Эгоизм — это ослепленность желанием. Человек, объятый страстью, не видит ни того, кого он любит, ни самого себя. Это двойное убийство. Страсть всегда алчет смерти.
И только сознание может сказать страсти «нет». Сильное, глубокое, истинное сознание. Только такое сознание способно различить за мишурой слов и поступков самого человека, а за своими мечтами и образами — самого себя.
Смысл жизни... Есть ли он? Одни из нас живут, потому что любят, другие — потому что боятся умереть. Но одно ли это и то же — «наполнить жизнь смыслом» и «найти смысл жизни»?
Интеллект бессильный совладать с желанием, начинает играть словами. Он защищается, выстраивая крепостные стены из слов. Но страсть, если она приходит, смывает эти «халупы» одним движеньем, словно их и не было вовсе. Страсть смеется над интеллектом. Кто усомнится в ее власти — падет первым.
Вспомни себя. Неужели всякий, кто испытывал к тебе чувство любви, ушел от тебя с полной корзиной подарков? Мы одаряем тех, кого любим. Чужая любовь, любовь, которой мы не рады, лишь обременяет. Вспомни себя.
Страсть лишена объективности, она лишена правды. Поэтому помните: если мозг охвачен возбуждением, вы в опасности...
Это ведь только кажется, что чувства — что-то такое, что следует выставлять напоказ. Нет. Они обижают, досаждают, создают напряжение, стесняют, заставляют других людей к вам приноравливаться.
В чувствах, даже хороших, не говоря уже о плохих, нет ничего, что позволило бы ими восхищаться. Чувства — это животная реакция. Вот событие, вот впечатление, а вот реакция — то есть чувство. Глупо. Как рефлекс у лягушки. Если бы мозг лягушки весил, как и мозг человека, она бы реагировала так же. А человек, истинный человек, — это не трепетание чувств, это сознание, стремящееся к свету истины. Таков план создания.
Прекрасные «душевные порывы», которыми некоторые так гордятся, только порывы. В них нет внутренней силы, в них нет осмысленности, личного решения. Это лишь бессмысленный всплеск. Красивый, но бессмысленный. Истина нуждается в силе — не в импульсе, а в поступательном движении вопреки сопротивлению обстоятельств.
Любовь бывает разной. Вы можете любить тело человека, вы можете любить его личность, а можете любить душу. Это три разных типа любви. Три совсем разных любви, но нелегко отличить одну от другой.
Любовь, обращенная к телу, основанная на сексуальном влечении, — жгучая, опаляющая. Она как смерть. Истинная страсть так сильна, что сознание сдается перед ее напором. Вам кажется, что вы любите именно человека, его качества, его душу. А в основе только физическое влечение, сексуальная доминанта.
И возлюбленный у такой любви не настоящий — он нарисованный. Мозг как в горячке, ему нужно освободиться от возбуждения. Вот он и рисует идеальную, манящую картинку. И дела нет ему до объективности! «Ты любишь! Объект достойный! Давай!» — вот его слова. Обман вскрывается позже...»
Cлайд с цитатой