Анна Кэтрин Грин. Дело Ливенворта

Другие цитаты по теме

Говорят, те, кто находит свой ад на земле, в преисподней обретут рай.

Только женщина способна создать Рай и Ад одновременно!

В рай пойдут лишь те люди, о которых я вам сейчас расскажу. Туда идут престарелые священники, немощные, старые калеки, что по целым дням и ночам толпятся у алтарей и старых склепов, туда идут те, кто ходит в лохмотьях, поношенных плащах, те, кто бос, наг и оборван, кто умирает от голода, жажды, от холода и нищеты. Все они идут в рай, но мне нечего с ними делать. Мне же хочется отправиться в ад, ибо в ад идут отменные ученые, добрые рыцари, погибшие на турнирах или во время больших войн, туда идут славные воины и свободные люди; с ними мне и хотелось бы пойти. Туда же идут прекрасные благородные дамы, что имеют по два или по три возлюбленных, не считая их мужей; туда идет золото и серебро, дорогие разноцветные меха, туда идут игрецы на арфе, жонглеры и короли нашего мира.

В стуже вечной бесконечности Рай отапливается дыханием любви, а ад – кострами ненависти.

Затосковавшим в раю дают прислушаться к тому, что делается в аду. Сразу тоска проходит.

В аду все повара — англичане, все полицейские — немцы, все инженеры — французы, все любовники — швейцарцы, а все банкиры — итальянцы!

В раю все повара — французы, все полицейские — англичане, все инженеры — немцы, все банкиры — швейцарцы, а все любовники — итальянцы!

Разум — место само по себе. И из Рая может сделать Ад, а из Ада — Рай.

В перерывах между медитациями, когда я возвращался в мир, мой взгляд скользил по лицам паломников, и я, к сожалению, постоянно чувствовал, что этими людьми движут страх и надежда – страх перед возможностью оказаться в аду и надежда на то, что Господь смилуется и раскроет перед ними двери рая. Эти люди, я уверен, не знали правила жизни, сформулированного моей предшественницей на Пути, несравненной Рабийа: «Истинное служение состоит в том, чтобы не желать рая и не бояться ада».

Рай — это место, где ничто человеческое уже не важно нам и не больно, тогда как в аду все болит намного, бесконечно сильнее.

Если из ста обстоятельств дела девяносто девять однозначно указывают на подозреваемого, но сотое является поступком, которого этот человек совершить не мог, вся цепь подозрений рушиться.