— Кофе сваришь?
— Я на работу опаздываю.
— То есть нет?
— То есть опоздаю.
— Кофе сваришь?
— Я на работу опаздываю.
— То есть нет?
— То есть опоздаю.
— Ты где?
— Еду с работы, скоро буду.
— Ты в порядке?
— Да! Я голоден, возбужден и опасен.
— Женщины любят письма. Может, тебе стоит ей написать?
— А что я ей напишу? То, что она меня околдовала?
— Не без этого. В каждой хорошенькой женщине есть что-то от ведьмы. Влюбишься в такую, и пиши пропало.
— Так и писать?
— Да, так и пиши: пропало чувство стыда, теперь я могу заниматься с тобой чем угодно, где угодно, как угодно, как угодно тебе.
Странной пустотой отдавал этот день, было даже ощущение, что это понедельник. Пригляделся, нет, среда. Среда моего обитания.
— Много у тебя было женщин?
— Достаточно.
— Достаточно для чего?
— Чтобы ты оказалась последней.
Слова, словно пули, пущенные во врага, летели в моё лицо из её прекрасных губ. Она говорила с такой ненавистью, что было понятно: всё ещё любит.
— Вы настоящее животное!
— Я знаю.
— Вас надо в зоопарк!
— Совершенно верно.
— Вы просто хищник.
— Да, погладьте меня, мадам.
— Почему мужчины так нежны с чужими женами и так бесцеремонны со своими?
— Ну так со своими церемония уже позади.