Лишь одна ситуация супружеской жизни чужда наслаждению — состояние равнодушия.
Есть большая разница между проступками, вытекающими из неблагоразумия, и теми, которые диктуются подлостью.
Лишь одна ситуация супружеской жизни чужда наслаждению — состояние равнодушия.
Есть большая разница между проступками, вытекающими из неблагоразумия, и теми, которые диктуются подлостью.
— Василий, по-моему, вы прибедняетесь. Посмотрите, что сейчас в мире происходит. Некоторым людям сейчас гораздо хуже, чем вам.
— А меня не волнует, что там в мире. Мне не интересно, что в России происходит. Меня интересует конкретно моя семья и моя жизнь. Что мне эти взрывы? Зачем мне это знать? У меня есть на данный момент моя конкретная нетрудоустроенность, и она меня волнует. Я тоже не мать Тереза, чтобы о других думать.
Враг в любое время добьется от вас похвалы, если он её заслужил, но друг, совершивший промах, может, самое большее, расчитывать на ваше молчание или разве что на любезное снисхождение, если подвергнется слишком уж суровым нападкам.
Люди действительно образованные и обладающие обширными познаниями всегда бывают снисходительны к невежеству других.
Клевета — оружие более ужасное, чем шпага, так как наносимые ею раны всегда неизлечимы.
Большие люди хорошо знают, что, делая кому-нибудь одолжение, они не всегда приобретают друга, но непременно наживают себе множество врагов.