Тела взвешивают, как на рыночном прилавке. Все мечтают быть единственными в своем роде, равняясь на одну и ту же глянцевую обложку. Чувства вообще в расчет не принимаются.
Я любил, и меня любили, но это никогда не совпадало по времени.
Тела взвешивают, как на рыночном прилавке. Все мечтают быть единственными в своем роде, равняясь на одну и ту же глянцевую обложку. Чувства вообще в расчет не принимаются.
Я любил, и меня любили, но это никогда не совпадало по времени.
Человеческой коже требуется немереное количество поцелуев в день, в той же степени, в какой его желудку необходима пища.
Я много чего ненавижу, но кое-что люблю, тебя в том числе.
Я только что осознал, что чем любить недоступных женщин, лучше поклоняться Всевышнему в нетях. Уж если сходить с ума, то по Тому, Кого Нет! Не понимаю, почему я отказывался любить Господа, самого искусного динамиста в мире.
Zatknis! Хватит плакаться, Октав, в ж*пе ты никогда не будешь — в тебе пропал проктолог.
Очень — это мало.
Свобода — это очередная ложь, иллюзия, утопия! Что такое индивидуализм — великая победа философии Просвещения или пришествие самого нарциссического одиночества в истории человечества?
Наши «бандиты» отлично умеют припугнуть: звонят в дверь, поднимают вас за воротник, распахивают окно и спрашивают, какие проблемы. Обычно в ответ они слышат: «Какие такие проблемы? Нет проблем. И никогда не было». Со времен Петра Великого в России все проблемы решаются именно таким образом. Золотые кареты сменились бронированными «мерседесами», но запугивание осталось основным пластом (и хлыстом) жизни российского общества.
Ради нее я бы сел во все раздолбанные «жигули» Поволжья.
Чем дольше запрещаешь себе любить, тем вернее это чувство атрофируется.