Как мало надо, чтобы стать птицей, и как много, чтобы земля любила, как сына.
Уходи, не любя, не видя дальше пути, продай все и беги...
Как мало надо, чтобы стать птицей, и как много, чтобы земля любила, как сына.
Я знаю, что мир за пределами курятника кажется пугающим. Там трудно с работой, трудно с деньгами и совсем плохо с возможностями. Но, уверяю вас, жизнь за пределами курятника бьёт ключом, полна оптимизма и энергии, а возможностей там масса. Всё дело в том, откуда смотреть — из курятника или снаружи.
Много лет прошло с тех пор — все теперь не то.
И над чем смеялся он — привычная жизнь его.
А когда-то свободным он был,
Пел о том, что любил.
— Зачем ты взбираешься высоко в горы?
— Потому что для меня горы — это... Хмпф, звучит заезженно. Но внизу жизнь не приносит ничего, кроме раздражения, там сплошная боль. А в горах свобода.
— Свобода?.. Даже на высоте надоедливые люди никуда не пропадают. Когда ты уходишь в горы, проблемы всё равно остаются, так? И если этого не избежать, что же заставляет тебя взбираться на горы?
— Я действительно люблю их, горы. Эти холодные скалы, чистый воздух, нетронутый снежный покров... Прогулка вдоль хребта позволяет ощутить, будто ты скользишь по небу над облаками...
— Это доставляет удовольствие, но стоит ли оно того? Сегодня ты можешь воодушевлённо взбираться на новую вершину, но велик риск, что уже завтра ты оступишься и упадёшь в объятия смерти. И, несмотря на это, ты всё так же продолжаешь восхождение?..
— Да. Именно так.
Расстояние между нами,
Иди на звук быстрых ударов,
Рваным дыханием целого мира
Просто уйти не хватит сил мне.
Срывая белье в поисках кожи,
В поисках пламени выгнув спину…
Причина во мне, детка,
Помни, теперь ты неизлечима.
Стоит только объявить себя свободным, как тотчас же почувствуешь себя зависимым. Если же решишься объявить себя зависимым, почувствуешь себя свободным.
Она почти слышала, как двери её тюрьмы захлопываются. Свобода ушла навсегда, теперь ее судьба в чужих руках, и никогда ей не увидеть воли. В голове её замелькали безумные мысли о том, как хорошо бы сейчас улететь далеко-далеко. Но она знала, что скрыться невозможно.
Она с улыбкой повернулась к жениху и повторила: «Да, я согласна».
Есть свобода духовная и есть материальная свобода. Одна возможна без другой, но подлинно полноценной жизнью можно назвать лишь ту, что образуется при их слиянии.
Как всегда, решать, что будет с нами дальше, предстояло ей. Если я хочу все разрушить, шляться по блондинкам и даже умереть, она не станет мне мешать. Вернёт мне свободу. Именно так она и сказала: возвращаю тебе свободу.