Александр Глебович Невзоров

Другие цитаты по теме

Великая ли мы нация, мы должны доказать не огромностью территории, не числом подопечных народов, но величием поступков.

Западным прагматикам становится все очевиднее, что гибель России была бы благом для цивилизации. Ее вклад в общее развитие мира несоизмеримо меньше, чем создаваемые ею проблемы. От нее постоянно несет войной и попами. Ее козыряние участием во Второй мировой давно наскучило, а декларации о полной победе над фашизмом стали забавны. Фашизм живет и здравствует, в том числе и в самой России.

Патриотизм — это национальная идея России.

Нация меряется по гражданству. В данном случае все «россияне». За границей мы и сейчас все русские — будь ты чеченец, татарин или удмурт. Нация по гражданству, пожалуй, единственно верный подход. Американец может быть по происхождению мексиканцем, итальянцем, темнокожим, но он все равно американец.

Пока мы не начнём наряду с понятием «народы России» утверждать понятие «российский народ», ничего путного не получится. Речь идёт не о том, чтобы переделать татар или бурят в россиян, и тем более в русских. Задача ответственных экспертов, учёных и педагогов — терпеливо и настойчиво объяснять, что «российскость» как идентичность и российский народ-нация не результат внутренней унификации, а естественное наложение более широкой историко-культурной и социально-политической идентичности на множество внутренних этнокультурных различий, которые существуют среди населения страны.

Валенок в России не просто национальный тип обуви, валенок в России — это национальный тип характера.

Вероятно, другой Россия быть и не способна. Она не может не воровать, не захватывать, не насиловать, не гноить и не мракобесничать. Увы, это обреченная страна. Изменив своим принципам управления, она развалится. А если их сохранит, то окончательно отстыкуется от цивилизации и погибнет от ее рук. Последний тракторист раздавит последнего гуся — и все наконец закончится.

В России никогда не было науки, потому что были эти две падлы – Кирилл и Мефодий, которые не хотели нам зла, но оградили нас от всего латинского развития, от возможности быть вместе с Европой.

Россия когда-то решила, что она является хранителем какой-то неведомой тайны, обладателем невероятного сокровища, которое нужно оберегать ото всех. Только в наши дни выяснилось, что сокровище – это хорошее настроение Мизулиной, а больше никаких секретов национальных у нас, извините, просто нет.

Личностей могут запоминать, но организации всячески препятствуют этому. Один художник, один генерал, один герой или один злодей может умереть, но невозможно убить людей, нацию, идею — только если идея не произрастает из слабовольных и давится более сильными.