Стероидное тело — это визуальный эквивалент бифштекса, который приготовлен из такого нежного-пренежного мяса, что хоть вилкой его режь.
Ваша неспособность достичь подлинного одиночества вынуждает вас довольствоваться ущербными отношениями.
Стероидное тело — это визуальный эквивалент бифштекса, который приготовлен из такого нежного-пренежного мяса, что хоть вилкой его режь.
Ваша неспособность достичь подлинного одиночества вынуждает вас довольствоваться ущербными отношениями.
Запомни: момент, когда ты острее всего чувствуешь свое одиночество, это тот момент, когда нужнее всего побыть одному.
Мне кажется, в нашей ДНК есть какой-то изъян, который снова и снова вызывает у человека потребность скатываться назад, в дремучее средневековье.
Ваша способность находить разумное обоснование собственным дурным поступкам приводит вас к убеждению, что мир вообще аморален, точно так же, как и вы сами.
Интересно бы выяснить, готовы ли те, кто обвиняет тебя в скрытности, сами выворачивать себя наизнанку.
— Что я думаю, сэр? — спотыкаюсь я. — Я думаю, для того, чтобы быть счастливым — чтобы подходить к будущему с правильным, позитивным настроем, — нельзя зацикливаться на мысли, что жизнь не так хороша, как была когда-то. Жизнь сейчас по определению должна быть лучше, чем когда-либо в прошлом, и в будущем она неизбежно будет все лучше и лучше.
Мне кажется, в Рождество люди отмечают тот день, когда отделились от животных. Вместо того, чтобы жить бездумно и свободно, как птицы или звери, мы стали пленниками самих себя.
Люди — кошмарные существа. Человечество — сборище мудаков. Все, что мы делаем сами с собой — мы это полностью заслужили.
Но если какая-то жизнь после смерти всё-таки существует, тогда наши мёртвые должны сидеть на трибунах со знаменами и мегафонами и кричать, что есть мочи: «Ради бога, забудьте о нас! Живите дальше! Да, мы мертвы. Но вы ещё живы!»