Женщина должна нравиться многим. Тогда она может выбрать.
— Но это же правда!
— Да нет никакой правды! Правда — это то, от чего жить хочется. А когда от правды впору удавиться, это не правда...
Женщина должна нравиться многим. Тогда она может выбрать.
— Но это же правда!
— Да нет никакой правды! Правда — это то, от чего жить хочется. А когда от правды впору удавиться, это не правда...
Ее брак зашел в тупик, и она, как настоящая русская женщина, ищет выход не в чужих постелях, а в умных книгах.
Но Саша прекрасно знал: спрашивать такое у женщины недопустимо. Скорее всего, просто не ответит. А если и ответит? Куда потом, в какие глухие отстойники души затолкать её ответ?
Ребенок для женщины — это шанс прожить еще одну, новую жизнь, в которой все будет лучше, умнее, чище, достойнее, чем получилось у нее самой. Вот почему мать страдает от ошибок ребенка так, словно это она их совершила.
Но мерить прошлое настоящим ещё хуже. Ведь то, что для нас зло, для потомков может оказаться благом. И наоборот. Так бывает.
– Я хочу знать о тебе всё!
– Всё? Ну и забавный же ты, Зайчуган! Когда я читаю Библию, меня всегда смешит слово «познал». «И вошёл он к ней, и познал он её...» Ничего нельзя познать, познавая женщину. Запомни — ничего!
-... я свободная женщина Северо-Востока…
— А я свободный мужчина!
— Геннадий Павлович, не надо начинать с обмана. Достаточно и того, что обманом все обычно заканчивается.