Я — кукла тряпичная, забытая в подвале
В картонной коробке с ненужным хламом.
Зачем мне когда-то нарисовали глаза?
Я — кукла тряпичная, забытая в подвале
В картонной коробке с ненужным хламом.
Зачем мне когда-то нарисовали глаза?
Мы — два поезда шедших мимо,
Остановленных в поле снегами.
И люди в их окнах друг другу
Улыбаются, машут руками.
После того, как случилось всё, о чём я жалела горько,
Моё сердце снова забилось и не покрылось коркой,
Несмотря ни на что, оно снова поёт!
Просто я не уверена, может ли петь твоё...
У такой живой, неудобной, изменчивой и непослушной,
На страсть и ярость способной, не выходит быть равнодушной.
И пусть ещё много пробелов, ошибок, сбоев, запретов, -
Я конкурирую смело с армией мёртвых предметов!
Я уже не та, что была ещё вчера.
Я уже давно поняла: любовь — игра.
Всё, что я забыть не могла, забыть пора,
Только почему-то мне хочется помнить...
Когти могут впиться в ногу,
Но нога, поверь, не сердце,
Кошки так не ранят,
Как людишки иногда.
Я научу тебя любить смерть. Я выну из тебя горе, вину, жалость к себе и наполню ненавистью, коварством и жаждой мести. Здесь я приму мой последний бой, Бенджамин Томас Пэриш. И ты будешь моим полем боя.