Альберто Марини. Консьерж

Другие цитаты по теме

Когда ты училась в школе, тебе нравилась история, Клара? Или точные науки? Я любил и то и другое и был очень прилежным учеником. Математику — потому что там порядок, все четко. А историю — потому что ничего не меняется, люди остаются такими же. Людовик Четырнадцатый, Король-солнце, меня восхищал больше всех. И он похож на нас с тобой, знаешь? В его правлении было два этапа, очень разных: один злой и кровавый, а второй — мирный, благородный…

Два этапа, которые повлияли на страну, на весь континент, на жизнь миллионов людей. А знаешь, почему он так резко изменился?

Свищ, Клара, фистула, не больше и не меньше. Все изменилось, когда врачи короля избавили его от маленького свища прямой кишки, который осложнял ему жизнь. Все изменилось настолько серьезно, что некоторые историки делят его правление на «ante fistulam» и «post fistulam»…

Я люблю историю, потому что она учит нас жизни, Клара. То, что произошло с Людовиком, учит нас, что наше счастье или горе определяют самые маленькие детали...

Сплетни — это как национальный вид спорта.

Сплетни — это как национальный вид спорта.

Киллиан попытался распланировать день. В последнее время ему не удавалось выполнить ничего из своих планов, но ему был необходим, как воздух, четкий список дел. Неопределенность его тревожила; было легче иметь план, даже не выполняя его и укоряя себя за это, чем не иметь плана вовсе.

Воспоминание о счастливых моментах — это всего лишь приятное воспоминание и не больше, но воспоминание о моменте печали — это уже не память, это чистая и настоящая боль.

Прости. Я не знаю, как объяснить. Кажется, по пути домой она встретила маньяка в странном костюме.

Ее схватили до того, как она начала сопротивляться.

Несмотря на отчаянное сопротивление, ее тут же бросили на землю... и тщательно расчесав ей волосы, он завязал их в хвост.

— Что он делает?

— Возможно, бомбу.

— Ты серьёзно?

— Спроси.

— Что ты делаешь?

— Конечно, бомбу! Ты против?

— Маньяк с мозгами... Это страшно.

Позже мне казалось, что я спасал жизни, убивая некоторых из них.

Серийный маньяк-убийца... В этом-то и была основная проблема: преступник такого типа всегда действует в одиночку, и движет им лишь желание удовлетворить свое вожделение, точнее буквально сжигающую его изнутри болезненную страсть. Никогда маньяк-убийца не руководствуется служением какому-то идеалу — мистическому или духовному, будь то даже безумный ритуал приношения детей в жертву дьяволу.

В маньяках-мужчинах люди иногда находят некую безумную, нездоровую притягательность, но женщин-сообщниц ненавидят все. Это ядовитое варево из мизогинии, лицемерной ярости и того простого, вкусного факта, что можно без проблем уничтожить эту конкретную женщину, в то время как других трогать нельзя.