Я держусь старых правил. Я верю, что люди должны сочетаться браком пожизненно, как голуби и католики.
(Я не верю в полигамию. Люди должны сходиться на всю жизнь, как голуби или католики.)
Я держусь старых правил. Я верю, что люди должны сочетаться браком пожизненно, как голуби и католики.
(Я не верю в полигамию. Люди должны сходиться на всю жизнь, как голуби или католики.)
Не могу поверить, что ты сделал это за моей спиной. Тебе следовало позвонить мне, спросить разрешения, я бы проявил понимание. Я бы, конечно, сказал «нет», но ты бы чувствовал себя порядочным человеком.
Мой психоаналитик предостерегал меня, но ты была так красива, что я сменил психоаналитика.
Наверное, что-то со мной не так, раз ни одна моя связь с женщиной не длилась дольше, чем у Гитлера с Евой Браун.
— Я был на Второй Мировой войне, я сидел в окопах.
— Да уж. Тебе было 8 лет!
— Правильно, я не попал в окопы. Я застрял на полпути. Это еще тяжелее.
Мой психоаналитик предостерегал меня, но ты была так красива, что я сменил психоаналитика.
Наверное, что-то со мной не так, раз ни одна моя связь с женщиной не длилась дольше, чем у Гитлера с Евой Браун.
— Я был на Второй Мировой войне, я сидел в окопах.
— Да уж. Тебе было 8 лет!
— Правильно, я не попал в окопы. Я застрял на полпути. Это еще тяжелее.
Я развелся, потому что моя жена бросила меня ради другой женщины. Но я воспринял это довольно стойко – я попытался задавить их обеих машиной.
— Две матери – это идеальный вариант.
— Да что вы, мне всегда казалось, что и одну выдержат немногие.
Несколько лет назад я написал книжку, посвященную моей матери. Она называлась «Кастрирующая сионистка».