Каков бы ни был мой разум, сердце моё всегда берёт верх.
В жизни не судят только победителей. Только скажите мне, а кто из нас сумел победить жизнь?
Каков бы ни был мой разум, сердце моё всегда берёт верх.
В жизни не судят только победителей. Только скажите мне, а кто из нас сумел победить жизнь?
Счастье – сладкое на вкус. Оно само выбирает, когда приходить, обычно так внезапно и совсем ненадолго…
Многие ищут тех, кто может сделать их счастливыми, не понимая, что только сами они смогут сделать это. А ещё более важное то, что все хотят счастья и даже не знают, как оно выглядит.
Мегаполис — это как гигантский кредит, а пробки как ежедневные проценты. Вроде выплачиваешь по утрам и вечерам, а они только прибавляются. А вместо чего-то по-настоящему захватывающего, ты жертвуешь ладьёй своего времени только для погони.
Погони от самого себя.
Мегаполис — это как гигантский кредит, а пробки как ежедневные проценты. Вроде выплачиваешь по утрам и вечерам, а они только прибавляются. А вместо чего-то по-настоящему захватывающего, ты жертвуешь ладьёй своего времени только для погони.
Погони от самого себя.
... его голос стал бархатным и одновременно печальным, но в нем присутствовали шумы, некие всполохи интонаций. Если бы голос имел цвет, этот был бы тёмно-вишнёвым.
... Я смотрю сейчас на тебя и пытаюсь тебе объяснить, что ты мне дороже, чем те двенадцать лет, которые я посвятил Солярису, и что я хочу быть с тобой. Может, твое появление должно быть пыткой, может, услугой, может, микроскопическим исследованием. Выражением дружбы, коварным ударом, может, издевательством? Может быть, всем вместе или — что кажется мне самым правдоподобным — чем-то совсем иным. Но в конце концов разве нас должны занимать намерения наших родителей, как бы они друг от друга ни отличались? Ты можешь сказать, что от этих намерений зависит наше будущее, и с этим я соглашусь. Не могу предвидеть того, что будет. Так же, как ты. Не могу даже обещать тебе, что буду тебя всегда любить. После того, что случилось, я ничему не удивлюсь. Может, завтра ты станешь зеленой медузой? Это от нас не зависит. Но в том, что от нас зависит, будем вместе. Разве этого мало?
Ценность партнера определялась мощью положительных ощущений. И одновременно – мощью возможных отрицательных ощущений от его отсутствия.
Возможно, я сейчас счастливее, чем когда бы то ни было раньше, и все же я не могу не признать, что отдал бы все, чтобы быть тобой — бесконечно несчастным, нервным, диким, заблудившимся и отчаявшимся шестнадцатилетним Стивеном. Злым, тоскующим, неуклюжим — но живым. Все потому, что ты знаешь, как чувствовать, и это знание куда важнее, чем то, что ты чувствуешь. Омертвение души — единственное непростительное преступление, и если счастье и может что-то изменить, так это замаскировать его.