Игра не в том, чтобы понять, чего тебе не хватает, чего надо достичь, игра в том, чтобы понять, кто ты уже есть...
Ought to know, what I liar I am,
Ought to know, me by now.
Don't curse me for my nature,
Don't blast me for my wrongs.
Игра не в том, чтобы понять, чего тебе не хватает, чего надо достичь, игра в том, чтобы понять, кто ты уже есть...
Ought to know, what I liar I am,
Ought to know, me by now.
Don't curse me for my nature,
Don't blast me for my wrongs.
— Но ты не боишься риска. Несмотря ни на что.
— Я могу проиграть слишком многое, но могу и выиграть. Жизнь — это те же шахматы. Здесь есть одно отличие. Я не боюсь рисковать собой, но не хочу рисковать другими.
О, некоторые события лишь кажутся первопричиной. Занавес поднимается, пешка делает первый ход, звучит первый выстрел[в эту самую первую пешку] — но это еще не начало. Пьеса, игра, война — не более чем маленькое окошко в череде событий, уходящих на многие тысячелетия назад. Всегда есть вещи, происшедшие до того как.
Если пульса не будет, значит из игры вышел,
Значит я открыл глаза там, на уровень выше.
— Всё, что я говорила... Неправда. Я просто вела игру и всё.
— Я знаю. А это — проигрыш.
Человек постоянно опровергает свою идиотскую человеческую убежденность в том, что знает свою собственную сущность.
С годами человек многое теряет, но это жизнь, и ты понимаешь это — когда теряешь. Ты понимаешь, что жизнь это такая игра, где важен каждый дюйм. Опоздал, сделал на шаг больше, на шаг меньше, и отдал этот дюйм. Мы будем драться за каждый дюйм! Потому что, мы знаем, сумма этих дюймов и есть разница между победой и поражением, между жизнью и смертью! В драке побеждает тот, кто готов отдать жизнь за этот дюйм! И я готов драться и умереть за этот дюйм, потому что это и есть жизнь!