Депрессия — это замороженный страх.
Боязнь, страх, неуверенность, депрессия происходят от маловерия или полного неверия в Промысл Божий.
Депрессия — это замороженный страх.
Боязнь, страх, неуверенность, депрессия происходят от маловерия или полного неверия в Промысл Божий.
Страх перед собственным гневом чаще всего приводит к тому, что женщина перестает ориентироваться в своих чувствах. Ее раздражение накапливается, перекрывая все остальные эмоции, и в итоге направляется внутрь себя. Результатом такой внутренней агрессии становятся депрессии, усталость, головная боль, бессонница, отсутствие желаний и т. д.
«Он боится», — тотчас и очень отчётливо поняла Хелин, эта ясность была безошибочной, как инстинкт: он панически боится конца, и бежит в депрессию, чтобы не видеть этого страха.
Вроде бы я пытался жить правильно, даже праведно, то есть хотел всего себя чему-то там отдать, конечно же, все человечество осчастливить! Столько всего хотел — и не смог. Отсюда и мое уныние, оно как духовное поражение. Уныние меня убивает. Уничтожает. Я не верю в будущее. Вместо веры — страх. И вся эта моральная разруха, когда совершенно парализована воля, происходит без всяких трагедий. Я же все имею. И я, и моя семья. Но во мне пустота. Пустой человек. Когда у человека нет идеи — он чувствует свою бесполезность, ненужность, хоть это странно, как будто мало получить жизнь, чувстовать, мыслить, а нужно еще все это использовать с какой-то целью...
Есть ещё один способ прогнать страх, но, к сожалению, это не баночка с эликсиром: пациент сам должен приложить немалые усилия. Когда тебе страшно, надо подумать: «То, что меня пугает, не имеет ко мне никакого отношения». Ты как бы видишь со стороны то, что тебя пугает, и оно уже не кажется таким страшным.
Победить страх труднее всего. Как раз его мы запоминаем особенно крепко — из чувства самосохранения.
Ты видишь меня насквозь — и не похоже, чтобы ты боялась. Напрасно, напрасно... Ведь мы с тобой играем в одну и ту же игру. И, похоже, я выигрываю.