Каждой барышне, для которой я выловил башмачок, я могу всунуть, если она юбку задерет... ножку в башмачок, разумеется.
И правда: ила по самые я... подмышки.
Каждой барышне, для которой я выловил башмачок, я могу всунуть, если она юбку задерет... ножку в башмачок, разумеется.
— Моя дочка в детстве так зверей любила... однажды увидела рога оленя и знаешь, что спросила?
— Понятия не имею.
— Говорит: «Папочка, а у этого оленя попа за стеной?»
— Ну, начнем.
— Ой, да ты как лист трясешься! Погремушка — потаскушка!
— Ну, давай уже драться что ли?
— Главный на ринге шутник — это я, ты что не вякнешь, все выйдет херня!
— Если шутки слабы, это видно всяко. В бою теперь сойдемся мы, однако?
— Все твои фразы — пустая бравада. Станет победа мне лучшей наградой.
— Скоро тебе будет доктора надо. Пусть поспешит и с тобой встанет рядом.
— Доктор придет и, окинув все взглядом, кости твои заберет тебе на дом.
— Лишний раз злить меня не надо. Кончится бой — и запросишь пощады.
— Ну ты... Это... Того...
— В чем дело?
— Это я тебя спрашиваю, в чем дело. Какой-то Охотник вломился к нам в хату и выставил нас за дверь — мы и пернуть не успели.
— Что... случилось?
— Набрались мы в три жопы, вот что случилось. Вставай, пошли пить.
— Перед Кражей было что-то подозрительное?
— Пада...? Пада что?
— Что-нибудь другое. Ты мог что-то увидеть, почуять, услышать...
— Да, да, Барт слышал... Такое... Ш-Ш-Ш... Ш-Ш-ш...
— Откуда было слышно шипение?
— Барт слышал «ш-ш-ш» в нужнаке.
— Где?
— Ну... Где Барту нужно делать кучу.