Johnyboy, Rassel Person — Мы смогли

Другие цитаты по теме

История не прощает забвения своих уроков. Для тех, кто рискнет это сделать, она преподносит новые [уроки].

Итак, mesdames и messieurs, что такое герой? Герой – не тот завоеватель, который с вооруженным полчищем разоряет беззащитную страну, не тот, кто, по выражению Шекспира, за парами славы готов залезть в жерло орудия, не хитрый дипломат, не модный поэт, не артист, не ученый со своим последним словом науки, не благодетель человечества на бумаге, –

нет, герои этого разбора покончили свое существование. Другое время, другие птицы и песни… Нынешний, настоящий герой не имеет даже имени, история не занесет его в свои скрижали, благодарное потомство не

будет чтить его памяти… Сам по себе он даже не интересен и даже лучше его совсем не знать, ибо он весь растворяется в своем деле, он фермент, бродильное начало, та закваска, о которой говорится в писании… да.

Став никем, я плачу от счастья,

Как манекен, случайно обнаруживший в себе живые части.

Будь я писателем, я вел бы журнал смертей разных людей: читая его, люди учились бы не только умирать, но и жить.

Пока человек жив, все может измениться, в любой момент.

— Пин, дорогой мой! Не трогайте динозавров, вы их не видели! Пишите про себя!

— А если до потомков дойдёт только мой история и никакой больше?! Они будут знать только «Пин, Пин, Пин!» Как будто никто больше не жил! Потомки должны знать и про динозавры, и про мою тётю, которая осталась в Фатерлянде!

История не повторяется? Возможно, но постоянно заикается.

Правильно боятся обидеть дракониц. В лучшем случае придет ее муж, отец или брат, любой из большой семьи, и прибьет обидчика. В худшем – мстить начнет сама обиженная, и тогда лучше самоубийства нет, эти красотки отличаются буйной фантазией и абсолютной безжалостностью.

Что за унылая рожа?! Жизнь само по себе счастье, не распускай сопли!

Мы ничего не можем изменить. Будем бросать свой медный грош в этот бездонный котел. Брошу я. Бросишь ты. Бросит он — но мир не изменится от этого ни на грош. Но мы, может, мы сами немного изменимся. И тогда изменится наше людоедское государство.