Если мы желаем быть во всем справедливыми судьями, то давайте прежде всего убедим себя в том, что никто из нас не без греха. Ведь именно в этом главный источник нашего возмущения: «Я-то ни в чем не виноват» и «ничего не сделал». Ничего подобного: просто ты ни в чем не признаешься! Если в чем-то мы и остались невинны, то только потому, что нам не удалось преступить закон – не повезло.
Сложно судить по справедливости там, где преступления и зло перешли грань человеческого понимания.
Про разбойников написано, пишется и будет ещё написано так много, что аж противно. Простой, честный, тихий человек никому не интересен. Как он там пашет землю, выращивает пшеницу и репу, торгует, рискуя разориться, столярничает, плотничает, ловит рыбу, отливает колокола, шьёт одежду, охотится, грибы собирает — никому нет дела. Зато про того, кто силой забирает себе все плоды скучного повседневного труда, и песни слагают, и баллады, и былины, и эпосы. Ну и книжки, конечно, сочиняют. Слушатель или читатель всегда мнит поставить себя на место разбойника, а не жертвы. Ему от этого вроде бы становится легче. Вроде бы на какое-то мгновение в жизни устанавливается справедливость.
— Что нам за всеми охотиться?
— Да.
— А по счетам с чего платить будем?
— Я сообщу коммунальным службам, что мы борцы за справедливость.
В жизни так часто бывает. Ленивый получает всё, а трудяга — ничего. Нет чёткой грани между справедливостью и ложью.
Ты привык думать, будто Вселенная устроена по принципу справедливости. Но это не так. Справедливость — это костыль. Это наивные представления гордеца, который своё «я» полагает центром Вселенной и который панически боится свирепой непредсказуемости этой самой Вселенной.
Cлайд с цитатой