Похоже, жизнь — это всего лишь подготовка к аду.
Жизнь, говорит он, это тигр, и его нужно ухватить за хвост, а не знаешь его повадки, так он слопает тебя в два счета.
Похоже, жизнь — это всего лишь подготовка к аду.
Жизнь, говорит он, это тигр, и его нужно ухватить за хвост, а не знаешь его повадки, так он слопает тебя в два счета.
Прошлое, как и шкаф: не следует залезать слишком глубоко. Там всегда может прятаться монстр, готовый укусить тебя.
Жить приходится не с причинами, а со следствиями.
С моей точки зрения — признаю, очень субъективной, — среди творческих личностей удачливые романисты (пусть даже относительно удачливые) занимают самую выгодную позицию. ... у романистов более длительный период продуктивной работы, возможно, потому, что читатели чуть умнее поклонников других видов искусства, где обходятся без печатного слова.
Иногда мне кажется,
Что жизнь на земле -
Это просто первый круг ада
Рядом с нами люди постоянно сходят с ума, болеют и умирают в таких муках, что описания Гомера просто комиксы по сравнению с одной лишь историей болезни умершего от рака человека. Нас предают друзья. Нас забывают дети. Наши родители начинают ходить под себя или нам в руки. Самолёты, на которых мы летаем, разбиваются об землю, а наши машины врезаются друг в друга, разрезая нас пополам и выворачивая суставы. И при этом мы думаем, что ничего не знаем про ад.
Жизнь — штука жесткая... ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас... нет, но и любить нас она тоже не любит.
Ад — это когда перед самой смертью человек, оглянувшись назад, понимает, что упустил возможность насладиться чудом жизни. А Рай — это когда ты можешь сказать себе: «Я совершал ошибки, но не был трусом. Я прожил свою жизнь как должно».
У вас много визуальных галлюцинаций?
— Даже слишком.
— Вы видите много такого, что не предназначалось для человеческих глаз, — сказал Дрейк и улыбнулся странной кривой улыбкой.
— Точно, вы совершенно правы, — чувство облегчения, вызванное присутствием этого человека, стало еще сильнее и напряженнее.
Он чувствовал себя спасенным.
— А чем вы занимаетесь помимо разговоров с мужчинами средних лет, провалившимися в кроличью нору?
Вся моя жизнь – это любовь и смерть...