Дарья Дезомбре. Призрак небесного Иерусалима

— Истина — в вине!

— Нет, не совсем так. Точнее, римляне не хотели этим сказать, что можно постигнуть, выпивая, тайны мироздания. А только лишь подчеркивали тот факт, что пьяный говорит правду, по аналогии с русским «что у трезвого на уме...»

0.00

Другие цитаты по теме

Пьяницы бывают «бедовые» — это те, что пьют от жизненных испытаний. Положим — жена ушла, или с работы выгнали, или апофегей: сначала с работы выгнали, а потом и жена... Еще есть «стахановцы» — это у которых и жена, и любовница, и куча бизнесов и нищей родни, и никто не хочет оставить в покое. Те снимают стресс, бедняги. Ну, дальше — «цеховики», — что пьют «за компанию». Потом «сплинеры» — это от слова английского — сплин. Те потребляют от обилия свободного времени, например скучающие домохозяйки. Или маменькины-папенькины сынки... Ну и всякие «удальцы», которым выпить, как с бабой лечь, — для доказательства собственной состоятельности, как мужика, я имею в виду.

Единство мотива – один из главных признаков любого серийника. Но только миссионер искренне считает свою работу святой обязанностью. Если взять четыре основные причины, толкающие человека на серийные убийства: манипуляцию, доминирование, контролирование и сексуальную агрессию, то миссионер полностью лишен четвертой – сексуального «подтекста», а первые три будут распределяться в зависимости от личности преступника.

Этот Небесный Иерусалим... он напрямую связан с фигурой патриарха Никона, одержимого идеей второго Иерусалима. Никон хотел объединить под Московским патриархатом все православные церкви, прежде всего греческую и киевскую. Для этого он заменил, к примеру, русское двуперстное знамение греческим троеперстием, редактировал богослужебные книги по греческим аналогам. Он мечтал стать аналогом папы римского и даже построил под Москвой на берегу Истры Вознесенский монастырь — Новый Иерусалим. И постройка всего комплекса Нового Иерусалима была для Никона попыткой уподобиться Ватикану...

Соборное уложение очень подробно описывало, кого и за какие преступления следует предавать тем или иным наказаниям. Наказания – и это, мне кажется, может быть важным тебе для понимания нашего маньяка – считались аналогом адских мук: вот почему их часто производили публично. Не только для развлечения и устрашения самим фактом. Нет, важно было дать понять каждому правоверному, что его может ждать в аду. Важна была символика – клеветника казнили так же, как могли бы казнить оклеветанного им честного человека. Уродуя человека – вырывая ноздри, глаза, отрезая губы, – они не давали ему потом слиться с массой: так вор, например, никогда больше не мог выдать себя за добропорядочного гражданина.

Нельзя, чтобы к добру шли злыми путями... Нельзя...

В семнадцатом веке все церкви были покрыты узорами: не только резьбой по камню и яркими изразцами, дошедшими до наших дней, но и росписью из цветов и трав...

В пику нашей демократической эпохе, в Средние века за одно и то же преступление разных людей следовало наказывать по-разному. К примеру, дьяка могли за проволочку дела избить батогами – это, если ты не в курсе, что-то вроде палки или толстых прутьев. А подъячего, соотносящегося с дьяком, как нынешний начальник департамента в министерстве и просто чиновник, били кнутом. А от кнута, так, на секундочку, умирали даже самые крепкие люди! Достаточно было пятидесяти ударов. Вообще, если я правильно помню, в феодальной России смертная казнь предполагалась в шестидесяти случаях, в том числе за курение табака.

Маньяк-миссионер не слышит голосов — будь то божеских или дьявольских — и не имеет видений, которые твердили бы ему убить кого-то и подталкивали к насилию. Миссионер выходит на охоту для уничтожения определенной группы людей, дабы очистить лицо планеты от грязи. Грязь понимается разнообразно. Это могут быть проститутки, геи, негры.

Никогда не надо бояться собственных выводов! Надо доверять своему внутреннему слуху, а он формируется на основе знаний — прежде всего! И еще вот именно этого доверия к собственным ощущениям. А оно приходит с опытом.