Как говорят: кого чужое беспокоит горе?
Когда в стране каждый второй любитель алкоголя.
Как говорят: кого чужое беспокоит горе?
Когда в стране каждый второй любитель алкоголя.
Он ударил кресалом, протянул Гили дымящийся трут. Лицо оставалось спокойным. Он что, совсем без сердца?
Гили поджег костерок и раздул пламя. В свете дня оно было почти невидимым — только веточки и кусочки коры корчились и чернели. Гили и Эминдил бросили в огонь по веточке полыни и можжевельника. Дым побелел, закурился вихрями. Они молча сидели, пока костерок не прогорел.
Он не бессердечный, понял Гили. Просто на его памяти это уже не первая деревня-могила и не вторая.
Мои личные дела оставались все так же плохи и беспросветны, что и раньше.
Можно сказать, они были такими с дня рождения. С одной лишь разницей — теперь я мог время от времени выпивать, хотя и не столько, сколько хотелось бы.
Выпивка помогала мне хотя бы на время избавиться от чувства вечной растерянности и абсолютной ненужности.
Все, к чему бы я ни прикасался, казалось мне пошлым и пустым.
Но боль это совсем другое — ею не поделишься. Страдания индивидуальны: твое — это твое, чужое — это чужое. В горе по сути одиноко.
Несмотря на то, что у нас спирта выпивалось в общем меньше, чем за границей, однако, смертность от алкоголизма у нас в несколько раз превышала смертность от алкоголизма за границей. Пьянство разрушало у нас благосостояние рабочей и крестьянской семьи, разоряло их хозяйство. «Ныне натощак, завтра натощак — глядишь, и корову со двора тащат», «водку пить — под оконьем бродить» — говорят народные пословицы. Много бессильных и горьких женских и детских слез проливалось ежедневно по лицу нашей страны. Несчастия и болезни, людское горе и смятение в народной жизни несла с собою водка. Ни одно темное дело не обходилось без ее участия.
Один этот взгляд чего стоил – тверже гранита. Такой бывает лишь у тех, кому выпало пережить невыносимое горе.
Страница 80: Трезвому совестно ехать к непотребным женщинам, совестно украсть, совестно убить. Пьяному ничего этого не совестно, и потому, если человек хочет сделать поступок, который совесть воспрещает ему, он одурманивается...
Почему ты не спишь?
За стеной крик?
Тяжело когда отец не мужчина, а мужик.
Делает себе коктейль из драки с алкоголем,
Когда-то он работал, однажды был уволен.
Когда-то жили хорошо, теперь кое-как,
И снова крики: мат, шум, драк. Факт.
Сколько ещё так?
Прости, не знаю ответа,
Сотни тысяч семей, спросили бы об этом.