— Ты жив. Какими судьбами?
— Я… не знаю.
— А хочешь, убью? Это я с радостью!
— Ты жив. Какими судьбами?
— Я… не знаю.
— А хочешь, убью? Это я с радостью!
— Что ты скажешь в свое оправдание?
— Я все ещё оттачиваю стратегию общения. Я ещё не возвращался на небеса, там ведь нет насекомых, а здесь их триллионы. Они творят мёд, шёлк и настоящие чудеса.
— О чём это он?..
— О том, что букашки лучше ангелов. Вот! Подарок, если хочешь. Мёд. Я сам его собрал.
— …У тебя крыша поехала. У него крыша поехала, да?! Карма наносит ответный удар!
— Когда ты предашь нас, я первым вырежу твоё сердце.
— Ох, Кас, умеешь ты флиртовать.
— Что ж, это был полный бардак, со всех сторон. Вы согласны?
— Не знал, что у бардака есть стороны.
— Кас вернулся.
— Это ад?
— Да!.. Понимаешь, у старого ада была одна проблема — большая часть его обитателей уже была мазохистами... Было много: «Спасибо, сэр, запихните мне следующую горячую палку в зад». Но посмотри на них — никто не любит ждать в очереди.
— А что происходит, когда подходит очередь?
— Ничего. Они возвращаются в конец. Весьма продуктивно.
— Прошу, умоляю тебя, Кастиэль. Убей Винчестеров.
— Нет.
— Лады, я убью их сам.
— Убьёшь — я их верну обратно.
— Оттуда не вернёшь, уж поверь.
— Я сказал нет. Не волнуйся о них.
— Не волноваться о них?! Также как Люцифер, или Михаил, или Лилит, или Аластар, или Азазель не волновались! Я что, один в целом мире понимаю, как опасны эти два ночных кошмара в драной джинсе?
— Семена свежей питайи, смешанные ровно с одной унцией меда акации в керамической миске... не пластиковой. Что это за заклинание?
— Завтрак. Это райдер Винса. Видал и похуже.
— Не наноси защиту от ангелов, она и меня оттолкнёт.
— Если она спасёт от твоих дружков, я потерплю.
— Последняя ночь на Земле, как ты ее проведешь?
— Я хотел посидеть тут, тихонько.
— Друг, ты что? Подумай. Выпивка, девочки...
— ...
— У тебя ведь уже были женщины? Ну, или ангелы хотя бы?
— ...
— То есть ты никогда там, наверху, не орошал облака?
— Случай не представился.
Раньше я был очень уверен в себе, был убеждён, что вступил на праведный путь. А потом понял — нет праведного пути, есть люди, которые пытаются творить добро в мире, где очень легко творить зло.