Даже в самые тяжёлые времена надо хоть немного думать о комфорте.
И что бы с вами ни случилось — ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
Даже в самые тяжёлые времена надо хоть немного думать о комфорте.
И что бы с вами ни случилось — ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
Раскаяние — самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.
Ничего я не знаю. Всё одни слова.
Да и можно ли что-нибудь знать?
Всякий раз всё оборачивается по-иному.
Так и сейчас. Второй ночи не бывает.
Есть только первая.
А если приходит вторая, значит, всему конец.
Она была очень хороша, и он знал, что любит её. Она не была прекрасна, как статуя или картина; она была прекрасна, как луг, овеваемый ветром. В ней билась жизнь, та самая жизнь, которая, случайно столкнув две клетки в лоне матери, создала её именно такой.
– Равик, – проговорил он отеческим тоном, и на его лице внезапно отразились степи, дали, луга и вся мудрость мира. – Не говори глупостей. Она порядочная стерва.
– Как как? – переспросил Равик.
– Стерва. Не б… а именно стерва. Был бы ты русским, понял бы.
Тоска по оставленному или покинувшему нас человеку как бы украшает ореолом того, кто приходит потом.
Мы и газет слишком много читаем в комнатах... А на лоне природы они ни к чему. Разве что костры разжигать.
Ныне жизнь несётся дьявольски быстро. Ни к чему не следует привыкать. Даже к телу женщины.