Ты нынче утром не силён в эпитетах, мой дорогой.
А я вовсе не достойна принять Юпитера. Отблеск его сияния упал на меня, и это ввело его в заблуждение. Мой же собственный свет так неярок!
Ты нынче утром не силён в эпитетах, мой дорогой.
А я вовсе не достойна принять Юпитера. Отблеск его сияния упал на меня, и это ввело его в заблуждение. Мой же собственный свет так неярок!
А я вовсе не достойна принять Юпитера. Отблеск его сияния упал на меня, и это ввело его в заблуждение. Мой же собственный свет так неярок!
И ещё я радуюсь, что родилась таким созданием, какое боги отнюдь не предусмотрели в своей программе.
Меня совершенно не интересует постоянство Юпитера. Как бы он ни поступил, я ничему не удивлюсь. Но меня поражает его интерес ко мне.
Ты строен и красив, голос твой нежен. Как приятен был бы мне этот голос, если бы в нём звучал призыв к верности, а не к наслаждению! Как сладки были бы мне эти объятия, если бы они не были капканом, который внезапно захлопнется, едва внутрь попадёт добыча!
Конечно, я не согласилась бы на длительную связь, но провести одну ночь с Юпитером — какое почётное воспоминание для такого ничтожества, как я!
Супружеская любовь походит на долг, исполняемый по принуждению. А принуждение — враг наслаждения.