Как говорят китайцы: «Великие битвы — выигрываются без боя»!
Ежели ты отважился на битву, неуместно проявлять робость или нерешительность. И если противник намерен слопать тебя на обед, тебе надлежит им позавтракать.
Как говорят китайцы: «Великие битвы — выигрываются без боя»!
Ежели ты отважился на битву, неуместно проявлять робость или нерешительность. И если противник намерен слопать тебя на обед, тебе надлежит им позавтракать.
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
Скоро ль воспрянете вы? Когда ваше сердце забьётся
Бранной отвагой? Ужель, о нерадивые, вам
Даже соседей не стыдно? Вы мыслите, будто под сенью
Мира живёте, страна ж грозной объята войной.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Требует слава и честь, чтоб каждый за родину бился,
Бился с врагом за детей, за молодую жену.
Смерть ведь придет тогда, когда мойры прийти ей назначат.
Пусть же, поднявши копье, каждый на битву спешит,
Крепким щитом прикрывая своё многомощное сердце
В час, когда волей судьбы дело до боя дойдёт.
Мне почему-то очень не хочется, чтобы ты проиграла эту битву с собственным страхом. Есть сражения, которые ни в коем случае нельзя проигрывать, хотя проиграть было бы так легко, так сладко...
Если нашего сторожевого пса петух бьет, то я не стану защищать его от петуха — хороши будем оба! а просто заменю самого пса.
Я успел понять кое-что о вашей семье, Элайджа. Стоит начать бой с одним – начинается бой со всеми.
Десять тысяч женщин Бокового двора — все равно что десять тысяч цветов, отчаянно грезящих о весне. Заботливо посаженные в кадки или грубо высеянные на пустыре, цветы чахнут от страстного ожидания и беспросветности вечной зимы. Простуда, лихорадка, головная боль, расстройство желудка способны свести в могилу женщину, чье сердце износилось от обманутых надежд. В Боковом дворе не было седых старух. Через Северные ворота каждый день выносили умерших. Где-то далеко от укреплений Столицы, на кладбище императорских Наложниц, спят девочки-подростки, так ничего и не увидевшие в жизни, а вместе с ними — зрелые женщины, познавшие, увы, слишком много печалей.
Канун битвы — важный и торжественный момент даже для старых содат, а тем более для молодых людей, которым предстояло впервые увидеть это грандиозное зрелище.
Накануне битвы думается о тысяче вещей, которые до того были забыты, а теперь приходят на память. Накануне битвы люди, до тех пор равнодушные, становятся друзьями, а друзья — почти братьями.