Звиняйте, вьюноша! Я забыла, что в присутствии ценителя сусликов хвалить хомячков просто кощунство.
Он шёл по головам, но головы, как это и следовало ожидать, кончились, и он оступился.
Звиняйте, вьюноша! Я забыла, что в присутствии ценителя сусликов хвалить хомячков просто кощунство.
Он шёл по головам, но головы, как это и следовало ожидать, кончились, и он оступился.
В бойком-то нахале все на виду, глубины в нём, как в бачке унитаза, а в застенчивом покопаешься — ну прям загашник папы Карло.
Голод не тётка. Он дядька. Сердитый дядька с вилками вместо зубов, наждачным языком и кипящим желудком.
– Я хочу танцевать! – вдруг капризно сообщила Ната, глядя на Мефодия.
– Танцевать в «Общем Питте»? – удивилась Улита. – В «Общем Питте» можно только кидаться котлетами и метать вилки. Можно еще метать ложки, но они хуже втыкаются! Из других же высокоинтеллектуальных развлечений здесь можно играть бедные студенческие свадьбы. Но танцевать при любом раскладе придется на улице.
Оно, конечно, я девушка приятная во многих отношениях, интеллектуально подкованная, морально упитанная, с тридцатью килограммами лишних витаминов на талии. Молодые люди дохнут у меня от любви быстрее, чем я успеваю сказать «да». Кроме того, я умею брать кровь из пальца и печатать на машинке.
Я, конечно, умная девочка. Но всё-таки не настолько, чтоб ответить на любой вопрос, какой у тебя хватит глупости задать...