Деньги — лучшее успокоительное средство.
У мистера Адамса было легкое отношение к деньгам — немного юмора и совсем уже мало уважения. В этом смысле он совсем не был похож на американца.
Настоящий американец готов отнестись юмористически ко всему на свете, но только не к деньгам.
Я уверен, что счастье без денег невозможно. Только и всего. Я не признаю ни легких путей, ни дешевой романтики. Я привык смотреть правде в глаза.
— Не все можно купить за деньги.
— Кто вам это внушил? Сами вы не могли бы додуматься до такой банальности. Что же нельзя купить за деньги?
— Ну как... я не знаю... Во всяком случае, счастье и любовь — нельзя.
— Чаще всего можно. А уж если не получится, то им всегда можно найти отличную замену.
Ты за билет 200р заплатил,
Но пойми то, что ты нас за них не купил,
Не дает это повод хозяином быть,
Нас нельзя за бабло продать и купить!
— Приз?
— Миллионы долларов. За каждым игроком есть агенты, менеджеры, обслуга.
— То есть, за каждым пареньком стоит толпа взрослых с вытянутой рукой?
— Роль играют не только миллионы, но и любовь к игре.
— Много любви — много миллионов. Кто же выиграет?
У нас в стране промывание мозгов идет полным ходом. Знаешь, как это делается? Тебе талдычат одно и то же сто раз подряд. Вот так это у нас и происходит. Иметь вещи — хорошо. Больше денег — хорошо. Больше собственности хорошо. Больше — это хорошо. Простой человек совершенно этим одурманен, он и понять уже не может, что на самом деле в жизни важно. Эти люди жаждут любви, а довольствуются суррогатом. Они с распростертыми объятиями кидаются к материальным ценностям и ждут чего-то подобного от них. А трюк не срабатывает. Нельзя материальными ценностями подменить любовь, нежность или чувство товарищества. Нежность не подменить деньгами и не подменить властью.
Своеобразный характер материала, с которым имеет дело политическая экономия, вызывает на арену борьбы против свободного научного исследования самые яростные, самые низменные и самые отвратительные страсти человеческой души — фурий частного интереса. Так, высокая англиканская церковь скорее простит нападки на 38 из 39 статей ее символа веры, чем на 1/39 ее денежного дохода. В наши дни сам атеизм представляет собой culpa levis [небольшой грех] по сравнению с критикой традиционных отношений собственности.
Cлайд с цитатой