— Мне нравится Эмма, — наконец сказала Изабель. — Отчасти она напоминает мне Джейса, когда он был маленьким, упрямым и поступал так, как будто он был бессмертным.
— Две вещи до сих пор не изменились, — сказала Клэри, закрывая окно.
— Если мама и Люк придут сюда, пока я буду спать, то разбуди меня, — сказала Клэри.
— Ох, тебя разбудят, — сонно сказал Джейс. — Твоя мама подумает, что я пытаюсь воспользоваться тобой и будет бегать за мной по комнате с кочергой из камина.
— Он доводится кузеном кое-кому из друзей Лайтвудов. Себастьян хороший и милый.
— Милый? Фи, как слабо! Он роскошен! — Магнус мечтательно уставился на Себастьяна. — Оставь его мне. Будет вешалкой для шляп и прочего.
Несмотря на то, что Джейс намекал в Зале Советов, видеть брата Захария человеком, было шокирующее. Он был едва узнаваем, только темные руны на его скулах напоминали о том, кем он был. Он был стройным, почти худым, и высоким с тонкой и очень человеческой элегантностью в форме его лица и темных волосах. Он выглядел, возможно, лет на двадцать.
— Это, — Изабель сказала тихим, пораженным голосом, — Брат Захария? Когда он стал таким крассавчиком?
— Давай, Клэри, — сказал он, и она наклонилась, прикоснувшись губами к его лицу. Она почувствовала, как он вздрогнул, и прошептала, ее губы скользили по его щеке.
— Радуйся, Равви, — сказала она и увидела как его глаза расширились, когда она достала Геосфорос и занесла его яркой дугой, лезвие прошло через его грудную клетку, а наконечник расположился, чтобы проткнуть его сердце.
— Красный, — сказал он, полусонным голосом, — как закат, кровь и пламя. Как край падающей звезды, которая сгорает при входе в слой атмосферы. Мы — Моргенштерны, — добавил он, с мрачной болью в голосе. — Яркие, утренние звезды. Дети Люцифера, самые красивые из всех Божьих ангелов. Мы намного прекраснее, когда мы падаем.
— Извращенец, — сказала она. — Хотя, ты получаешь очки за такую честность во всем этом.
— Мне семнадцать, мы все извращенцы, — сказал он, сбрасывая обувь и выбираясь из штанов.
Клэри косо взглянула на бокал:
– В крысу не превращусь?
– Не доверяешь? По моему, в бокале клубничный сок. Вкусный! Джейс? – Она предложила бокал Джейсу.
– Я мужчина. Мужчины розовые напитки не потребляют. Поди же, женщина, и принеси мне бурый.
— Интересно… — сказал удивленный голос и Клэри быстро отстранилась от Джейса, чтобы увидеть Магнуса, который стоял в зазоре между двумя деревьями.
Его высокая фигура появилась в лунном свете; он сторонился чего-то и был одет в превосходно сшитый черный костюм, который выглядел как капля чернил в темнеющем небе.
— Интересно? — отозвался эхом Джейс.
— Магнус, что ты здесь делаешь?
— Пришел за тобой, — сказал Магнус. — Есть кое-что, что, я думаю, ты должна увидеть.
Джейс закрыл глаза, моля о терпении.
— МЫ ЗАНЯТЫ.
— Хм-м… – Клэри задумчиво повертела камень. – Знаешь, когда девчонки заявляют, что они хотят луну с неба, не стоит воспринимать эти слова буквально, вручая им кусок лунного грунта.
— А на сторожевые башни вообще залезают? Ну, вообще?
Алина, посмотрев на Макса, рассмеялась:
— С какой стати кому-то залезать на сторожевые башни? Нет, это, во-первых, нелегально, а во-вторых, никому даром не нужно.
Ну, Алина! Ну никакого воображения! Изабель одна могла бы назвать кучу поводов залезть на башню. Плюнуть с высоты кому-нибудь на голову — чем не повод?
Cлайд с цитатой