А с Вами, дорогой Лео, я не боюсь реагировать непосредственно, быть самой собой. Я не думаю о том, что я могу себе позволить в общении с Вами, а чего не могу. Я просто пишу себе, как пишется. И это оказывает жутко благотворное воздействие на мою душу!!!
В реальной жизни, если хочешь чего-нибудь достичь, если не хочешь сбиться с дыхания, приходится постоянно идти на компромиссы со своими собственными чувствами: ТУТ мне надо сдержать свои эмоции! С ЭТИМ надо смириться! На ЭТО надо закрыть глаза! Постоянно приходится приспосабливать свои чувства к окружающей обстановке, щадить тех, кого любишь, ежедневно разыгрывать сотни эпизодических ролей на подмостках обыденности, быть канатоходцем, постоянно что-то уравновешивать, взвешивать, чтобы не разрушить общую конструкцию, потому что ты сам — часть этой конструкции.
Интересно, как все могло бы быть между нами? Как бы мы жили? Как долго Вам хотелось бы немедленно, срочно меня поцеловать? Несколько недель? Несколько месяцев? Несколько лет? Всегда? Я знаю, я не должна об этом думать. Я замужем и вполне довольна своим замужеством. Но почему же я при этом так несчастна? По-моему, это противоречие. Противоречие — это Вы, Лео.
Я много думаю о Вас — утром, в обед, вечером, ночью и даже на стыке указанных отрезков времени, т. е. непосредственно в конце одного и в начале другого.
«Супружеское счастье» — это звучит как «исполнение супружеских обязанностей по взаимному удовлетворению полового инстинкта». Или: «узаконенные сотрудниками Бюро регистрации актов гражданского состояния регулярные половые сношения, сопровождаемые соответствующими выделениями организма».
Я не стану посвящать Вас в детали наших отношений. Самым лучшим в них были попытки начать все сначала. Поскольку мы оба обожали это занятие, то начинали все сначала каждые пару месяцев. Мы считали друг друга «любовью всей жизни». Но это только когда мы в очередной раз были в разлуке и пытались вновь соединиться. Остальное время мы так не считали.
И вот наконец осенью наступил решающий момент: у нее появился другой. Человек, с которым, по ее словам, можно не только соединиться, но и остаться…
Через пять лет настоящего, лишенного будущего, я наконец нашел дорогу в наше с ней прошлое.
Ты (да‑да, ты тоже) не прочь иметь в сердце несколько женщин. Или еще лучше: чтобы как можно больше (интересных) женщин носили тебя в своем сердце. И каждая, разумеется, совершееееееенно не такая, как другие. Каждая – что‑то «совершенно особенное». Каждая имеет для тебя особое значение и занимает в тебе свое особое место. Немудрено, Лео. Потому что это ТЫ отводишь каждой из них ее «особое место». Думая об одной, ты забываешь о других. Открывая один шкаф для чувств, ты не боишься, что из другого кто‑нибудь выскочит: они все надежно заперты.
Я другая. Я не умею чувствовать параллельно. Я чувствую линейно. И люблю тоже линейно. Одного за другим. Но всегда лишь одного.
Мне даже самой себе тяжело признаваться в том, что наши отношения стали прохладнее. Это уже не потребность сердца, это уже чистая повинность, требование рассудка. Мне абсолютно не в чем его упрекнуть. К сожалению. Он никогда не дает повода для осуждения. Это добрейший и самоотверженнейший человек из всех, кого я знаю. Он мне нравится. Я уважаю его честность. Я ценю его чуткость. Я восхищаюсь его спокойствием и умом. Но «настоящей любовью» это уже не назовешь. Может, это никогда и не было любовью
Cлайд с цитатой