Не всегда понятно, означает ли филантропия любовь к людям, к человеку или человечеству. Есть разница. Я думаю, он (доктор Эндрю Гленлайэн Кэмпбелл) меньше заботился об индивидууме, чем об обществе или расе.
Люди, как правило, не спешат соглашаться, пока не успокоятся в своей постели. Люди очень редко соглашаются полностью и до конца.
Я всегда считал его правдивым человеком. Разве что иногда он лжет забавы ради. Как раз это показывает, что он не станет профанировать ради выгоды высокое искусство лжи.
Хорошая хозяйка, по определению, та, что заставит двоих гостей общаться, когда они к этому не расположены, и разлучить их, как только они начнут входить во вкус. Но иногда они причиняют самый настоящий вред. Понимаете, они останавливают разговор, который не стоит того, чтобы начинать его сызнова. А это ведь не лучше, чем убийство! Беседа — это святое, ибо она столь легка, столь тонка, столь пустячна, если позволите; она так хрупка и бесполезна, и ее так просто разрушить. Укоротить ей жизнь — хуже, чем убийство, это детоубийство! Все равно что убить младенца, который пытается появиться на свет. Ей никогда не вернуться к жизни, не восстать из мертвых. Добрая и легкая беседа вновь не наладится, она разрушена, вам не удастся собрать обломки. Я помню великолепную беседу у Трэфьюзисов, которая началась из-за того, что над домом загремел гром, в саду замяукала кошка, и кто-то пошутил, что это — крах и конец. А Гэхеген тут же создал просто очаровательную теорию, непосредственно вытекавшую из кошек и крахов, и затеял с нами великолепную беседу о положении на континенте. Тогда беседа только началась, и это было святое дело, ибо его не стоило бы затевать вновь. Хозяйка же сбила нас с панталыку, а потом имела наглость заявить, что мы сможем побеседовать об этом в другой раз. Сможем ли? Можно ли договориться с тучей, чтобы она снова разверзлась прямо над крышей, и привязать кошку в саду, да еще вовремя дернуть ее за хвост, и дать Гэхегену довольно шампанского, дабы вдохновить его его на такую глупую теорию? Это могло произойти тогда и никогда больше.
История всегда кажется бессмысленной и несерьезной, если упускать из виду то, что действительно случилось. Вот почему газеты так скучны.
... он знал, что мужчине необходим друг, а лучше всего — женщина, с которой он мог бы поговорить до рассвета.
— Неужели вы думаете, что мы позволим этому ржавому гвоздю остановить колесо прогресса?
— Неужели вы думаете, что все колеса вашего прогресса сделали хоть что-то, кроме того, конечно, что давили бедняков? Нет, я не имею чести быть одним из граждан вашего государства; одним из тех счастливых, радостных, сытых, благополучных граждан, которых вы морите голодом. Но я и не подданный другого государства, и у вас будут особые трудности, если вы хотите выслать меня на родину.
День за днем я хотел убить вас, но меня удерживал предрассудок, который вы наконец разрушили. День за днем вы добивали те сомнения, что защищали вас от гибели. Мудрец, резонер, глупец! Сегодня вечером для вас было бы лучше, чтобы я все еще верил в Бога, и в Его заповедь «не убий». Только одно защищало вас и сохраняло мир между нами — наше несогласие. Теперь мы пришли к согласию, мы едины в мнениях. Мы примирились.
Вся беда была в том, что Понд очень любил капитана Гэхегена, но, если бы его спросили, способен ли его друг на убийство, он скорее всего ответил бы, что способен, — гораздо более способен на убийство, чем на грубое обращение с кучером. ... Да, он очень легко мог простить Гэхегена; во много раз труднее его оправдать.
Cлайд с цитатой