Та насмешка, тот гневный рык, тот плач. Я закрывал глаза и затыкал уши, чтобы не обращать на них внимания. Вместо слов из груди вырывалось лишь горячее дыхание.
Взгляд на календарь почему-то немного смахивает на подсчёт оставшихся лет жизни.
Та насмешка, тот гневный рык, тот плач. Я закрывал глаза и затыкал уши, чтобы не обращать на них внимания. Вместо слов из груди вырывалось лишь горячее дыхание.
— Кажется, они действительно свободны… [говорит, смотря на аквариум}
— Угу. Эта рыба уже взрослая.
— Ей некуда податься, не на кого положиться. Она будет прятаться, плыть по течению, пока не врежется в невидимую стену.
— Это ты про какую рыбу?
— Про себя…
— Что там у вас? Поссорился с подружкой? Она тебя бросила?
— Не смеши меня… Я никогда ни с кем не ссорился. У меня просто нет друзей, с которыми можно было бы поссориться.
— Что там у вас? Поссорился с подружкой? Она тебя бросила?
— Не смеши меня… Я никогда ни с кем не ссорился. У меня просто нет друзей, с которыми можно было бы поссориться.
День рождения. Это не только день, в который ты родился. Это ещё и день начала новых страданий. Новорожденный плачет не от глубоких эмоций насчёт его появления в мире. Нет, будучи разделён с матерью, он впервые испытывает одиночество. Следовательно, день рождения — это начало одиночества.
Но всё-таки, иметь возможность говорить о том, что тебе нравится, столько, сколько хочешь — это хорошо, на мой взгляд. Даже если это что-то не слишком модное или не слишком приемлемое для большинства.
Хорошо, когда не надо думать, примут ли другие то, что тебе нравится, или можно ли поладить с людьми, которым не очень нравишься ты.
— То, что ты сейчас делаешь, это убегаешь. Если ты не изменишься сейчас, то не сможешь найти своё место в жизни.
— Ты всё твердишь «изменись, изменись», как будто других слов не знаешь. Что же, ты можешь попросить Солнце перестать заходить на западе и начать на востоке, потому что это всех уже достало?