корысть

Самое время спросить себя: хочу ли я поработать бесплатно, чтобы спасти Сэндзёгахару и Арараги? Или же я не могу стоять в стороне и смотреть, как погибают мои недавние враги?

Ответ — нет, ни за что. Всё это лишь порадует меня.

Тогда может я хочу помочь этой девчонке, Сэнгоку Надэко, которая заболела редкой болезнью?

Ответ — нет. Кто она вообще? Не знаю её.

Что тогда насчёт Сэндзёгахары — невинной девушки, которую я обманул в прошлом? Может, я хочу искупить вину, помогая ей? Если рассматривать её не как врага, а как старую знакомую. Есть ли у меня желание сделать что-то для самой Сэндзёгахары или для её семьи?

Нет такого желания. Я не вспоминаю о прошлом. Даже если девушка станет проституткой из-за моих афер, это никак не повлияет на мою жизнь.

Что насчёт Арараги? Я причинил боль его сестре. А ещё я продал Кагэнуи информацию о нём. Как насчёт ответной услуги в счёт погашения моего долга — спасти его жизнь?

Ответ — нет. Даже если я немного задолжал, это слишком неравная сделка. Мои дорожные расходы уже покроют весь долг.

Что ещё? А, точно, та девушка — Ханэкава. Может, я тронут тем, что ради своих друзей она отправилась через моря и океаны? Или же, может, она невероятно богата? Я могу заставить её родственников раскошелиться.

Ответ — нет.

Бесполезно. Сколько ни думай, я не могу найти ни одной причины взяться за эту работу. Дело не обещает никакой прибыли, сплошные убытки.

Одних своекорыстие ослепляет, другим открывает глаза.

— Теперь, когда вы стали членом парламента, ваше имя само по себе имеет вес. Ох, не кривитесь, это правда, хотите вы того или нет. Многие наверняка хотят заполучить ваше имя для своих предприятий.

— Я теперь как богатая наследница – подозреваю корыстный интерес в каждом ухажере...

Нет у человека более корыстного и подлого недруга — чем он сам!

Угодить лучше, чем уга́дить, но хуже, чем убедить.

Впрочем, грубым натурам не свойственно много размышлять. Невежество и корысть плохо сочетаются с богатым воображением. Невежды живут настоящим, мало заботясь о будущем. Безмятежность их существования может нарушить только неожиданное потрясение.

— Ты меня любишь?

— Я люблю нефть.

— Я — это нефть.

— Я люблю тебя.

Ей едва ли минуло пятнадцать лет, и ни хитрости, ни корысти в ней ещё не было.