— У Вас огромная опухоль в мозгу.
— Вы кто?!
— Это доктор Хаус. Он рад знакомству.
— Да что вы меня выгнали?! Я хотел при родах присутствовать!
— Да Вы радуйтесь, что хоть при зачатии присутствовали.
Люди тактичны и вежливы не потому что так принято, а потому что они осознают свое несовершенство и знают, что могут совершать ошибки.
— Получила бумаги о переводе, плазмаферез подготовили. Ты в порядке?
— Свежий укол мужественности. Нравится?
— Я парализован, а она переживает о его царапине.
— Что вообще ты там делал?
— Искал антиквариат. Нашёл тебе викторианский корсет. Потом заходи, я тебя в него втисну.
— Он её клеит? Обернётся, значит тоже его любит. … и… да…
Чтоб полюбить его настоящим образом, нужно было взглянуть на него с тем полным благорасположением, которое знает и видит все неровности характера и другие недостатки, мирится с ними и кончает тем, что полюбит даже и их в друге-товарище. Между нами как-то это скоро и незаметно устроилось.
— Здравствуйте, это вы главный мужской врач?
— Я главный мужской врач только лет до пятидесяти, а потом это уже кардиолог.
— Ну, лишь бы не патологоанатом.
— КТ опухоль может не заметить, но МРТ с контрастом точно покажет.
— Она у меня умная. А черный и еще чернее у меня для количества.
— Найдем опухоль, вылечим, и вы поправитесь.
— Не думал, что буду молиться об опухоли мозга, но прошу тебя, Господи…
— Эй, если вы там молитесь, немедленно прекратить.
— Так что же вы так спокойны?
— Я либо умираю, либо нет. Не то, что бы я хотел умереть, но переживания никого еще, вроде, не вылечили.
— Сынок, ты принимал наркотики за последние 48 часов?
— Нет, сэр, я вообще не употребляю наркотики.
— Я спрашиваю, потому что наша инъекция в сочетании с наркотиками тебя убьет.
— Ах, наркотики! Да, было дело…