Нейтан Янг

— Мы должны кому-нибудь рассказать!

— Ага, конечно. На помощь, все перестали употреблять наркотики и ссать в лифте! Кому мы это скажем? Это же мечта всех полицейских и родителей.

Чувак, а ты ведь сказал, что хочешь поссать ей на сиськи... Такое лучше держать между тобой и твоим интернет провайдером...

— А то мне послышалось, что кто-то тут решил ограбить банк...

— Не! Не-не, я сказал… подёргать шланг. Сеанс группового онанизма. Старый добрый дрочильный хоровод!

— Ты эксплуатируешь слабых!

— Вытягиваешь из людей деньги!

— Домогаешься девушек!

— Как и католическая церковь.

— А он дело говорит. В Ирландии, когда я был маленьким, считалось, что если с тобой не шалит священник, то ты лох.

Мы молоды. Это в порядке вещей, что мы порой напиваемся, что плохо себя ведём и трахаемся друг с другом. Мы предназначены для вечеринок. Вот так вот. Да, некоторые из нас не знают меры и слетают с катушек. Но Чарльз Дарвин сказал: «Нельзя сделать омлет, не разбив пары яиц». И вот про это я вам и толкую. Разбитые яйца. Как яйца, разбитые в какой-то, *** его знает, коктейль. Вы только посмотрите на себя... Вы разбиваете моё сердце. Вы напялили на себя кардиганы. А ведь у нас всё было. Мы обосрались похлеще всех предыдущих поколений, вместе взятых! Мы были такими прекрасными... Мы занимались ***нёй, я занимался ***нёй, и я планирую заниматься ***нёй, когда мне будет 20 и, может, когда мне будет 30. И я трахну собственную мать, перед тем как... Или кого-нибудь другого. Только попробуйте мне запретить.

— У нас был секс...

— А, так значит ты наконец заценил товар, а он... Не оправдал ожиданий? У нее что, бобрик аж до колен лохматится, да?

— Нет.

— Влагалище, что ли, наизнанку вывернутое? Это, брат, не беда! Такое оперируют в два счета.

— Я облажался.

— Так значит ты пришел просить подмоги у куда более искушенного любовника? Два слова: мятные леденцы.

— И при чем тут они?

— Заглатываешь паршивца, устремляешься в южном направлении и ублажаешь ее орально. Из-за ментола ей будет казаться, что у нее там горит все! Они у меня всегда под рукой на случай необходимости. Бери. Это тебе.

— Кажется, у меня второй лезет! У меня близнецы!

— Ооо, Иисус, Мария, Иосиф!

— Что там?

— У тебя там инопланетянин!

— Вытащи его оттуда!

— Умри! Умри! Умри!

*затаптывает ногами, обрызгивая всех кровью*

— ***анько ты недоделанный! Это ж плацента!

*пауза*

— Ну, с Рождеством всех!

— Кто-то еще знает о нас. И мы должны выяснить, кто.

— О... А не хватит с нас на эту неделю? Мы чуть не грохнули нового надзирателя, тебе в первый раз минет обломился, а я умер. Опять! А ведь неделя даже еще не кончилась!

— А отлоложу-ка я ему кренделёк в постели.

— Не думаю, что это уместно.

— Нужно послать ему доходчивый месседж, чтоб он знал — с нами шутки плохи!

— И в чём месседж дерьма в его постели?

— Так в «Крёстном отце» делали.

— ... Там лошадиную голову в постель положили.

— А у тебя лишняя завалялась, что ли?

— Кто-нибудь знает что-нибудь про роды?

— Горячие полотенца! Да! Но... у нас их нет.

— Ох, ***ь, ну и помощничек из тебя!