Майкл Вон

— Ты в норме?

— Да, месяца лечения у психиатра было достаточно.

— Тебе? Вряд ли. Думаю, ты был слегка не в себе, когда поджигал свой дом.

— Это был несчастливый дом.

— Ну да, и ты сжег его.

— Я должен доложить о ней, моя жена предала не только меня, но и всех нас! Я не могу делать вид, что этого не было!

— У тебя нет выбора!

— Почему?

— Потому что ты женился на ней.

— Ты пришел, чтобы помешать мне?

— Мой отец вел дневник. В детстве я говорил ему: «Папа, только девчонки ведут дневник», — а он смеялся. Мой отец был отличным человеком. Он был слишком строг к себе. Он был очень ответственным. Если он ошибался хоть немного, то очень переживал. Было несколько операций, в том числе и его последняя, которые он оспаривал. Он отказывался участвовать в этих операциях, но только в дневнике. Он писал, что хотел бы сказать директору ЦРУ то, что никогда не говорил в жизни. Он был предан управлению, и я очень любил его. Но его погубило безусловное выполнение приказов. Слепая преданность работе. Если ты задумала то, о чем я догадываюсь. То есть... Если я нужен....

— Спасибо.

В детстве я был пловцом. Проплывал сто метров за 68 секунд. Но в ту ночь в Тайбее это оказалось ни к чему. За последние 2000 лет изобрели многое, но нет ничего полезней отвертки. Ничего.