Гомер Симпсон (Homer Simpson)

Если ты будешь злиться на меня каждый раз, когда я делаю глупость, мне придется прекратить делать глупости.

— Мы еще увидимся?

— А давай, ты, я и моя жена займемся сексом... вдвоем?

— Точные результаты выборов сообщат через две недели.

— Так долго?!

— Не нравится — езжай в Россию!

Преподобный Лавджой? Вы теперь доставляете пиццу? Но мы не заказывали пиццу, тем более что Вы ее забыли... Мардж, в пиццерии опять что-то напутали!

— Я думал, что мы едем завтракать.

— Сначала навестим дедушку.

— Так не честно! Мы только что были в церкви!

— Да, и мы уже слышали все истории тысячелетней давности о событиях, которых никогда не было.

— Пора размещаться.

— Да ладно тебе, Фландерс. Все, что нам с Мардж нужно, так это кровать королевского размера и табличка «Не беспокоить» королевского размера.

— Прости, Гомер, но я думаю, что у вас, у шалунов, будет раздельный отдых.

— Что?! Но у меня есть потребности!

— Это говорит маленький дьявол у тебя в штанах.

— Он не говорит, он орет!

— Вы ненавидите своего отца?

— Иногда, но еще больше я ненавижу Вашего!

Пора отдать Саше вещицу, которую он для нее купил на рынке, сказал себе Гомер. Похоже, та ей скоро пригодится.

Он достал из ящика стола пакет, покрутил его в руках. Девчонка ворвалась в комнату через несколько минут — напряженная, растерянная и злая. С ногами забралась на свою кровать, уставилась в угол. Гомер ждал — разразится гроза или минует? Саша молчала, только принялась обгрызать ногти. Наставало время для решительных действий.

— У меня для тебя подарок. — Старик вылез из-за стола и положил сверток на покрывало рядом с девушкой.

— Зачем? — клацнула она клешней, не показываясь из раковины.

— А зачем вообще люди дарят друг другу что-то?

— Чтобы заплатить за добро, — уверенно ответила Саша. — Которое им уже сделали или о котором они потом попросят.

— Тогда будем считать, я плачу тебе за добро, которое ты мне уже сделала, — улыбнулся Гомер. — Больше мне тебя просить не о чем.

Мардж, я не ненавижу твою мать, я просто искренне желаю ей смерти.

Если бы у Иисуса был пистолет, он бы сейчас был жив.