... представители новой власти, часто назначенные им же люди, многие из которых были к нему [Ельцину Б. Н.] близки, стали превышать свои полномочия. Кроме того, они не смогли устоять перед вечным российским соблазном и начали энергично набивать свои карманы. Коррупция новой власти стала принимать невероятные размеры. Когда Гайдара спросили в феврале, что ему больше всего мешает, он не задумываясь ответил: «Коррупция в аппарате управления». Причем центральная и провинциальная бюрократия словно соревновались в поисках средств личного обогащения.
Режим Бориса Ельцина
Cлайд с цитатойБурбулис был единственным сподвижником, который пытался — хорошо или плохо, уже другое дело — выстраивать политику, причем на основе вполне определенных идеалов. Те, кто заменил его на посту первого соратника, уже не заботились об идеях и не строили моделей — Ельцин в этом больше не нуждался.
Илюшин своим примером подтвердил одну из аксиом фаворитизма: чем человек незаметнее, тем больше у него шансов усидеть.
Те, кто помнит славную советскую историю, знает, что на эту должность [«ответственный за сельское хозяйство»] всегда назначали того, от кого хотели избавиться, потому что «вытянуть» советское сельское хозяйство было невозможно. Разумеется, вся Москва хохотала, узнав об этом назначении.
Демократы так и не получили доступа к реальной власти. Им не удалась даже стать последовательными защитниками демократических принципов. Во многом причиной тому — прошлое большинства демократических групп в России. В то время как аналогичные объединения в Восточной Европе возникли как антисистемные объединения, в России демократическое движение включило прежде всего представителей прежней элиты.
По существу, немалая часть тех, кто называл себя демократами, сделала ставку на единовластие лидера, нисколько не заботясь о легитимных процедурах, формах контроля за исполнительной властью, об упрочении роли закона. Именно недемократизм вошедших во власть демократов, которые продолжали к тому же использовать демократическую риторику, во многом явился причиной дискредитации демократических идеалов в России.
Отмена шестой статьи Конституции о руководящей роли партии и отказ от насилия означали снятие обручей, которые цементировали, скрепляли союзное государство.
Основным гарантом трансформации стал лидер. Это и определило коридор возможностей, которые получила новая Россия.
«Изоляционистские» и «союзнические» настроения явно боролись в нем, мотивируя противоречивые настроения и действия российского президента. Это проявилось, с одной стороны, в заявлениях о самостоятельном пути России, а с другой — в обиде и даже гневе, когда другие республики делали то же самое, да еще претендовали на союзную собственность.