Исповедь Макса Тиволи

Элис не могла мне надоесть. Я любил её.

Ты всё еще греешь руки над угольками первой любви

Часть меня знает нечто и не может рассказать это остальному существу

Судьба каждый вечер изо всех сил намекала на разгадку, над которой я бился. Просто я был слишком опечален, чтобы её увидеть.

Когда любишь кого-нибудь, разве не стремишься осуществить его мечты?

Тело, этот белый паук, затмило разум; окутало его шелком и загнало в угол, предоставив плоти жить по своим законам

По словам японцев, розу можно научить чему угодно, даже прорастать сквозь моллюска, но делать это надо с нежностью

Я вырезал это воспоминание, аккуратно сложил его и убрал в хрупкий медальон своего сердца.

Новая любовь, скрытая где-то в гдубине души. И годы на то, чтобы её найти.

В красивых людях мы ценим кожу и глаза, а поэтому, встречаясь лет в шестьдесят, поражаемся их дряхлости.