Блистающий мир

Если ты не забудешь,

Как волну забывает волна,

Ты мне мужем приветливым будешь,

А я буду твоя жена.

Твои стихи, подобно тупой пиле, дергают душу, не разделяя ее. Творить — это, ведь, — разделять, вводя свое в массу чужой души.

А знаете ли вы, кто такой жилец 137-го номера, кто этот человек, кто этот человек, попадающий домой без ключа, кто он, именуемый Симеон Айшер? Да, кто он, — знаете вы это? А если не знаете, то желаете знать или не желаете?

Выяснилось, что желают знать все, но что некоторые недолюбливают, когда человек кривляется, а не говорит прямо.

— Ром! — вскрикнула она с ужасом. — Но это нас убьет! Ты станешь пить эту гадость, Алиса? А ты, Рита? Я — нет, ни за что!

— Есть и мускат, — вежливо возразил Ральф, — вот он, водичка для канареек, позор пьющих и нищета философии!

Очаровательная свежесть старых книг подобна вину.

Где слабый ненавидит — сильный уничтожает.

Вдруг захотелось ей рассказать все, но, открыв рот и уже блеснув глазами, почувствовала, что не может. Есть минуты, которых нельзя коснуться без удивления, а может быть, и усмешки со стороны слушателя, во всяком случае, рассказывают их с глазу на глаз, а не в трепете веселого вечерка.