Что касается нашей роли, на мой личный взгляд, она заключается в том, чтобы демонстрировать миру альтернативный образ жизни. И при этом, в чём наше отличие — мы, действительно, что такое «хорошо» и что такое «плохо» воспринимаем по-другому. Мы справедливость понимаем совершенно не так, как её понимают в Америке! В Америке нет никакой социальной справедливости, и в Европе её нет! Там есть закон, который закрепляет социальную несправедливость, а точнее их понимание о том, что такое «хорошо» и что такое «плохо». А наше ощущение того, что нам это органично не подходит, что мы это отторгаем, и рождает вот это неприятие многих западных моделей. Мы вроде и хотим их принять, иногда даже начинаем сами себя ломать через колено, натягивать на голову то, что нам не налезает, а не получается. Именно это уже тридцать лет происходит с Россией! Именно поэтому многие удивляются, в том числе либерально настроенные люди, — ну почему же не получается? И начинают говорить: а — это вот там пропаганда! А — это, так сказать, телевизор! А — это Путин! Вы что думаете, вот Путин уйдёт, а он уйдёт рано или поздно, вы думаете после этого всё изменится? И начнут вот эти вот западные кастрюли налезать на голову? Нет! В том-то и проблема! Не налезали при Ельцине, не налезают при Путине, и после него тоже не будут налезать! Не там ищете! И задача именно в этом — найти гармоничное сочетание разных вещей, которые будут восприниматься здесь органично и при этом давать возможность для развития.
Сергей Александрович Михеев
Cлайд с цитатойМедицина современная, она тоже любит надувать щёки и сообщать нам о каких-то супер-пупер компьютерах-шмутерах, о каких-то аппаратурах, которые где-то кого-то лечат, но многие люди сталкиваются с тем, и не только в России, но и в других странах, что все эти штуки на поверку оказываются совершенно бесполезными. Больше отдыхайте, меньше работайте! Шикарный совет, доктор!
Это просто спор! Это же дискуссия! Вы там что-то такое прочитали, ну так возразите этому. Возразите так, чтобы не осталось никаких аргументов. Американцы сталкиваются с тем, что их оружие стали применять против них. А вы как думали? А они к этому просто не готовы. Аргументированно сказать нечего. Аргументов для того, чтобы всерьёз возразить — нет. И тогда началась вот эта вся истерика — надо запретить, надо признать это вмешательством и прочая, и прочая. Потому что, если бы всё это была туфтовая «кремлёвская пропаганда», тогда её можно было бы взять и разбить в три приёма. А в три приёма — не получается, и в тридцать три — не получается. Потому что звучит это достаточно убедительно и аргументированно. Это слабость. Это от их слабости происходит. «Это всё ложь и кремлёвская пропаганда, потому что я не могу с этим спорить» — вот что говорят они. То, с чем мы не можем спорить — это всё «кремлёвская пропаганда». А может быть у вас просто мозгов не хватает или, на самом деле, вы настолько неправы, что у вас нет аргументов?
Американцы к собственным союзникам, на самом деле, относятся не намного лучше, чем к собственным противникам. Я думаю, что они очень часто пользуются той же вот глупостью и наивностью своих союзников, которые уверены, что американцы будут их защищать. А ситуация другая — американцы будут их использовать, а это не одно и то же. Американцы не собираются защищать их — они собираются их использовать; для того, чтобы обезопасить себя; для того, чтобы, может быть, вести войну на дальних подступах или для того, чтобы чужими руками жар загребать, как говорится. А это две большие разницы — защищать и использовать.
Ностальгия по Советскому Союзу объясняется достаточно просто. Во-первых, есть ностальгия по молодости. Но в первую очередь это чувство обманутых ожиданий. У нашего поколения это выражается максимально. Большое количество людей в период перестройки имели массу надежд. А что было после этого — обманутые надежды и непонимание того, а куда же мы дальше движемся. Исчез пакет социальных гарантий, беспрецедентный в Советском Союзе. И исчезло чувство справедливости и солидарности. В Советском Союзе был невысокий уровень жизни, но разрыв был не очень большим. Когда было тяжело, чувствовали, что тяжело всем. Сейчас другая ситуация. Люди не чувствуют солидарности. Не чувствуют того, что в сердце россиянина отзывается как справедливость. Одним тяжело, а другим неплохо. И кто-то даже наваривает себе на этом неплохие дивиденды.
Я, кстати, соглашусь с тем, что, вообще, конечно, у народа запрос на добро существует, но, к сожалению, часто это запрос на чужое добро.
Чем меньше колхоз, тем больше там интриг. «Соседний колхоз просит навоз — не дадим, сами съедим» — это вот примерно к вопросу о политических интригах в некоторых государствах. Чем меньше регион... Знаете, где самая интересная была политика? Это коммунальная квартира! Сколько интриг, временных и постоянных союзов, негласных договоров, каких-то санкций, объявленных и не объявленных, всевозможных гибридных войн в коридоре и на кухне в первую очередь, а также в общем санузле! Вот я, например, жил в коммуналке когда-то в детстве — вот общий санузел, это прекрасная вещь, как и общая кухня! Это вам похлеще Совета безопасности ООН! Чем мельче коллектив, как это ни странно, чем меньше ставки, тем больше вот это интриганство!
Что касается коррупции, конечно, с ней надо бороться! Конечно, с ней надо бороться! К сожалению, борьба с коррупцией стала новым, модным способом ненавидеть собственную Родину. Борьба с коррупцией стала модным способом ненавидеть Россию. Вот в чём главное дело. И, типа, — не придерёшься. Я, типа, — «за всё хорошее». А в реальности — «ненавижу эту страну, хочу её уничтожить, размазать, а буду лапшу вешать на уши, что я — за всё хорошее». Вот что важно. Вот это важно понимать. Берегите Родину — мать вашу! А вот эти люди говорят, что не надо её беречь, ведь есть же коррупция, главное её побороть. А если Родины не станет после этого — ну и хрен с ней, с этой Родиной. Ведь мы же против коррупции! Родина-то была плохая! Мы сейчас новую Родину сделаем!
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 9
- 10
- 11
- 12
- 13
- 14
- 15
- 16
- 17
- следующая ›
- последняя »