Ольга Живикина

вдруг понимаешь, поставлена точка — все.

не удивляет свет, на кухне не греет газ.

подставляешь пальцы — не колется веретено.

и главное то, что так не в последний раз.

в попытке лечиться меняешь чаще места,

лица знакомых, сотрудников, увлечения.

край — это когда не одна из ста, а каждая.

множится знаменатель — не складывается значение.

Не будем больше про жизнь, хватит, и сам держись.

не про октябрьский тонкий лед, а про идти, не смотря вперед.

Молчал надменно небесный рупор.

на город мерно спускалось утро,

и было слово в значении скупо,

и проступала во взгляде скука.

кольцо на правой вводило в ступор,

как будто рухнул над нами купол

совсем без звука.

Дорогой ты мой человек, ложись на руки уже и плач.

сколько было таких проблем от планируемых удач?

гвоздикой на гранит

упасть и отдышаться,

когда внутри болит,

так трудно не сдаваться.

Люди ездят в города, кто куда.

Кто-то в область, кто-то дальше.

Можно к бабушке на дачу,

к другу в гости в Магадан

или вовсе на Байкал.

Собирают чемоданы

в спешке, нервах, суете.

Набирают много хлама,

а тащить все на себе.

Дальше в поезд уместиться,

разложиться, подкрепиться,

уложить детей, напиться,

в редких случаях забыться

и с соседями в плацкарте

про страну разговориться,

если ехать пару суток

можно даже подружиться.

даже если небо сошлось на том,

что его вспороли,

почему одни улыбаются,

а другие хоронят?

против ветра идти тяжело.

в ногу с ветром, увы, не умею.

найти себя самого

всего для людей труднее.

каштаны зацвели, и воздух нежен,

и лето неизбежно, как рассвет.

я, если побежден, то не повержен

и выход есть, и деньги на билет.

и, сочетаясь с запахом перронным,

твои духи не тронут, не возьмут

меня в тиски. пульс остается ровным -

считал дотошно несколько минут.

и проплывают здания столицы

окном купейным, и пошел отсчет.

я запретил себе тебе мне сниться,

в душе просушка и переучет.

Каждый живет как знает.

Каждый идет как может.