Михаил Михайлович Жванецкий

И вдруг я обиделся на женщину, которую забыл.

Меня всегда интересовало — почему плохой язык, скверная дикция, отсутствие мысли вызывает такое большое желание встретиться с аудиторией?

Тромбон: Миша, что вы с ним цацкаетесь? Дадим по голове и отыграем своё, гори оно огнём!

Бригадир: Жора, не изводите себя. Вы же ещё не отсидели за то дело, зачем вы опять нервничаете?

Жилец: Почем стоит похоронить?

Бригадир: С почестями?

Жилец: Да.

Бригадир: Не торопясь?

Жилец: Да.

Бригадир: По пятёрке на лицо.

Жилец: А без покойника?

Бригадир: По трёшке, хотя это унизительно.

Есть такая профессия — Родину защищать. Вот и дежурят они по периметру нашему и американскому... А внутри Отечества крики: «Защитите нас! Спасите нас!» А тут радость — спустили на воду еще один подводный ракетный крейсер, и еще сто сорок человек ушло в безопасные воды Америки. Уехало от перестрелок и взрывов на улицах к берегам Америки защищать нас. И если грубо откровенно... А откровенно — это всегда грубо... И если честно... А честно — это тоже грубо... Наши атомные крейсера дежурят у Америки скорее по желанию народа, чем структур. Структурам тоже отрывать от себя и погружать в воду огромные деньги не хотелось бы. Но надо. Сзади народ, не терпящий. С криками: «Пусть нас убивает милиция, взрывают террористы, истребляют скинхеды, но с Америки охрану не снимем никогда!» Исчезающая от этого всего интеллигенция проектирует крейсера и перехватчики, «черные акулы» и «стреляющие тополя», а вечером выходит в город, уже не как защитники, а как жертвы Отечества, которое они защищают по периметру. Теперь, через полгода, я отвечаю на вопрос Познера «что такое власть?» — это люди, которым положена охрана.