Не бойся, я с тобой

Фарзали-бек мой друг. В какой-то мере. Это человек прекрасной души. В определенном смысле.

— Вы знаете, кто это был?

— Нет.

— Джафар «Трехглазый».

— Бек?

— Зачем бек? Пастух. Ночной пастух. А мы все его бараны. Кого хочет, острижет. Кого хочет, зарежет.

Итак, стою

У жизни на краю,

Но лик её

И в этот миг прекрасен!

И если ты со мной,

Мой друг, согласен

Бессмертью жизни

Жизнь отдай свою!

— У тебя невесту украли!

— Украли!? Кому такое счастье надо? Попросил бы у меня бы, я и так отдал бы… Или на что-нибудь сменял бы.

В лесах, и в степях, и в горах

Слепые губили незрячих.

Но кто-то отринул свой страх,

Прозрел и решил жить иначе.

Он первым ружье опустил

Промолвив: «Мир вашему дому».

От первым другого простил,

Но ясно ли это другому?

— Расставаться надо так, как будто завтра встретимся, а встречаться — как будто не виделись сто лет.

Думай, не головой, а руками!

Думай, не головой, а руками!

Обстоятельствам не прекословь.

Ведь недаром и кровь и любовь,

Ведь недаром и кровь и любовь

Рифмовали поэты веками.

Или может, писались стихи дураками,

Или наша любовь недостойна стихов?

— Ты, наверное, знаешь, я не беру бумажные деньги, я люблю золото.

— Я брал бы и бумажные, да никто не даёт...

– Мне надо встретиться с Рустамом.

Афанди вздохнул и хитро посмотрел на меня.

– А надо ли Рустаму встречаться с тобой?

Как же мне надоела эта восточная витиеватость! Неужели они и между собой, в быту, общаются именно так? «Жена, разогрела ли ты мне чурек?» – «О, мой муж, неужели горячие ласки не заменят тебе чурека?»