Робин Слоун

Мои любимые книги — сродни открытым городам, где можно бродить любыми маршрутами.

Нил шумно тянет носом, и я точно знаю, что это значит.

Это значит: «я всю жизнь ждал случая пройти сквозь секретный ход, замаскированный под книжные полки».

Накупили электронных читалок? У меня такая есть, и я ей обычно пользуюсь на дежурствах. И всякий раз представляю, будто книги пялятся с полок и шепчутся: «Предатель!»

Если вам нужно сохранить послание на века, как этого добиться? Высечь его в камне? Вырезать на золоте? Или составить послание столь мощное, что люди не смогут не передавать его грядущим поколениям? А может, построить на его основе религию, задействовать человеческие души? А может, к примеру, учредить тайное общество?

Ну, вообще-то я люблю книги за то, что это мои лучшие друзья.

Одиноко бреду в темноте, размышляя, как приступить к расчету окружности Земли. Ни малейшего представления. Наверное, лучше погуглить.

На этой высоте он уже видит потолок — может удостовериться, что потолок действительно есть, вереница темных полок не бесконечна.

Грузные тома, обитающие на этих полках, выглядят куда серьезнее тех книжек, что стоят на виду, и публика, похоже, их не трогает — хотя, возможно, предполагает приезжий, в потемках вершится некое сокровенное действо.