Так устал за тыщу лет,
Что не в радость белый свет!
Думал было удавиться,—
Дак опять же шеи нет!
Так устал за тыщу лет,
Что не в радость белый свет!
Думал было удавиться,—
Дак опять же шеи нет!
Обошел меня стрелец!..
А ведь знал, что я вдовец!.
Ну-ко мигом энту кралю
Мне доставить во дворец!
А коварного стрельца
Сей же час стереть с лица.
Чтобы он не отиралси
Возле нашего крыльца!..
Ну-ко душу мне излей,
Отчаво ты черта злей?
Аль в салате по-милански
Не хватает трюфелей?...
Ушел Федот в заморский поход. Узнал про то генерал — последний ум потерял. Бежит наш хитрец к царю во дворец — доложить, что стрельцу конец. Уж и дырку для ордена просверлил, толстомордина!..
Наутро Федот — у царевых ворот. Пришел на прием, и ковер при ем. Стоит улыбается, стражи не пугается. Царь удивился, аж икрой подавился. Злоба его точит, а показать не хочет. Делает взгляд, что вроде бы рад!..
Ты, Марусь, того, не трусь!
Образуется, Марусь!
Сполню царское заданье —
И целехоньким вернусь!
Ты у нас широк в плечах,
А башкой совсем зачах.
Вот умишко и поправишь
На казенных-то харчах!..
Цыц, дуреха! Замолчи!
Тесту место у печи!
Ну-ко, марш к себе в светлицу
И сольфеджию учи!
А проклятого стрельца,
Наглеца и подлеца,
Я плетьми да батогами
Враз отважу от дворца!..
А что если он специально давал все эти скандальные интервью, чтобы иметь возможность остаться на Западе? Вы скажете, что он мог там остаться и без скандала? Верно, мог! Но без скандала он там никому не нужен. Чтобы Запад проявил к тебе интерес, ты должен иметь ореол мученика, изгнанника, борца за права человека!
Вот на телеэкране появляются временами люди с «сердечными» и бессмысленными улыбками, вся работа которых сводится к тусклой функции объявления номеров.