Иван Ефремов

Давно уже люди Земли поняли, что красота — это инстинктивно воспринимаемая целесообразность строения, приспособления к определенному назначению. Чем разнообразнее назначение, тем красивее форма.

Другая сторона любви —

что глубоко и широко, как море,

то отзовется душным коридором,

и этого не избежать — оно в крови!

Ежегодно ставятся менее важные опыты, иногда кончающиеся трагически. Наука — борьба за счастье человечества — также требует жертв, как и всякая другая борьба. Трусам, очень берегущим себя, не даются полнота и радость жизни, а ученым — крупные шаги вперед...

Алкоголизм, садистская злоба и жестокость, аморальность и невозможность сопротивляться даже минутным желаниям превращали, казалось бы, нормального человека в омерзительного скота.

... чем ниже падает нравственность и достоинство в народе, тем сильнее старается он доказывать своё превосходство перед другими, унижая их.

Цепи Эроса для женщины куются быстрее и держат крепче.

Жизнь неизбежно перевернёт страницу, и идеал изменится.

Красота и желание женщин вызывают свинство лишь в психике тех, кто не поднялся в своих сексуальных чувствах выше животного.

Красота — это правильная линия в единстве и борьбе противоположностей, та самая середина между двумя сторонами всякого явления, всякой вещи, которую видели еще древние греки и назвали аристон — наилучшим, считая синонимом этого слова меру, точнее — чувство меры. Я представляю себе эту меру чем-то крайне тонким — лезвием бритвы, потому что найти ее, осуществить, соблюсти нередко так же трудно, как пройти по лезвию бритвы, почти не видимому из-за чрезвычайной остроты.

Из тех времен я больше всего ценю русскую поэзию! Она мне кажется наиболее глубокой, мужественной и человечной.