Желания наших сердец – это оружие, направленное против нас же самих.
Есть вещи намного хуже смерти.
Желания наших сердец – это оружие, направленное против нас же самих.
— Интересно… — сказал удивленный голос и Клэри быстро отстранилась от Джейса, чтобы увидеть Магнуса, который стоял в зазоре между двумя деревьями.
Его высокая фигура появилась в лунном свете; он сторонился чего-то и был одет в превосходно сшитый черный костюм, который выглядел как капля чернил в темнеющем небе.
— Интересно? — отозвался эхом Джейс.
— Магнус, что ты здесь делаешь?
— Пришел за тобой, — сказал Магнус. — Есть кое-что, что, я думаю, ты должна увидеть.
Джейс закрыл глаза, моля о терпении.
— МЫ ЗАНЯТЫ.
— Что бы это ни было, не делай этого!, — сказала Катарина. — Это плохая идея.
— И почему ты так говоришь?
— Потому что у тебя все идеи — плохие, — ответила она. — Я знаю тебя уже достаточно долго, и сейчас абсолютно уверена насчет этого. Если ты планируешь снова стать пиратом, это скверная идея.
— Я не повторяю своих ошибок, — обиженно сказал Магнус.
— Точно. Твои новые ошибки куда как хуже, — ответила Катарина. — В любом случае, не делай этого
— Интересно… — сказал удивленный голос и Клэри быстро отстранилась от Джейса, чтобы увидеть Магнуса, который стоял в зазоре между двумя деревьями.
Его высокая фигура появилась в лунном свете; он сторонился чего-то и был одет в превосходно сшитый черный костюм, который выглядел как капля чернил в темнеющем небе.
— Интересно? — отозвался эхом Джейс.
— Магнус, что ты здесь делаешь?
— Пришел за тобой, — сказал Магнус. — Есть кое-что, что, я думаю, ты должна увидеть.
Джейс закрыл глаза, моля о терпении.
— МЫ ЗАНЯТЫ.
Магнус пожал плечами.
— Иногда дело доходит до выбора, — сказал он. — Между спасением одного человека и спасением целого мира. Я видел, как это происходит, и я достаточно эгоистичен для того, чтобы желать человека, который любит и выбирает меня. Но нефилимы всегда выбирают мир. Я смотрю на Алека и чувствую себя подобно Люциферу в Потеряном Раю. «Смутился Дьявол, и ощутил, насколько ужасно добро». Он говорил это в классическом понимании. «Ужасно» во вдохновляющем страхе. Страх — это прекрасно, но он отравляет любовь. Любовь должна быть между равными созданиями.