Владимир Владимирович Маяковский

Другие цитаты по теме

Скажем, такой Иван Тургенев

приезжает в этакий Париж.

Изящная жизнь, обеды, танцы...

Среди великосветских нег

писатель, подогреваемый «пафосом дистанции»,

обдумывает прошлогодний снег.

Ты посмотри какая в мире тишь

Ночь обложила небо звёздной данью

в такие вот часы встаешь и говоришь

векам истории и мирозданию

Вам ли, любящим баб да блюда,

жизнь отдавать в угоду?!

Я лучше в баре ***ям буду

подавать ананасовую воду.

У взрослых дела.

В рублях карманы.

Любить?

Пожалуйста.

Рубликов за сто.

Лезу — стотысячный случай — на стол.

Давно посетителям осточертело.

Знают заранее всё, как по нотам:

Буду звать (новое дело!),

Куда-то идти, спасать кого-то.

В извинение пьяной нагрузки

Хозяин гостям объясняет:

— Русский!

Мне,

чудотворцу всего, что празднично,

самому на праздник выйти не с кем.

Возьму сейчас и грохнусь навзничь

и голову вымозжу каменным Невским!

И когда моё количество лет

выпляшет до конца —

миллионом кровинок устелется след

к дому моего отца.

Превращусь

не в Толстого, так в толстого,

ем,

пишу,

от жары балда.

Кто над морем не философствовал?

Вода.

Вчера

океан был злой,

как черт,

сегодня

смиренней

голубицы на яйцах.

Какая разница!

Все течет...

Все меняется.

Вчера шатаюсь пляжем. Пишу «Облако».

Выкрепло сознание близкой революции.

Поехал в Мустомяки. М. Горький. Читал ему части «Облака». Расчувствовавшийся Горький обплакал мне весь жилет. Расстроил стихами. Я чуть загордился. Скоро выяснилось, что Горький рыдает на каждом поэтическом жилете.

Все же жилет храню. Могу кому-нибудь уступить для провинциального музея.

Любовь любому рожденному дадена, —

но между служб,

доходов

и прочего

со дня на день

очерствевает сердечная почва.