Купить можно каждого: и нищего, и принца.
– Я хочу иметь право на выбор.
– Оно у тебя будет. Даю тебе слово лжеца и головореза.
Купить можно каждого: и нищего, и принца.
– Я хочу иметь право на выбор.
– Оно у тебя будет. Даю тебе слово лжеца и головореза.
– Ты меняешь личности как перчатки. И знаешь, что? Это жутковато. Ты хоть когда-нибудь бываешь собой?
– Я принц, Алина. Я не могу позволить себе такую роскошь, как быть собой.
– Ты украл ее?
– Как и несколько других документов из его каюты. Опять же, если учесть, что каюта фактически моя, это нельзя назвать кражей.
– Фактически, – раздраженно начала я, – каюта принадлежит капитану, у которого ты украл судно.
– Справедливо, – признал Штурмхонд. – Если твоя карьера в роли заклинательницы Солнца пойдет крахом, подумай о стезе адвоката. Ты любишь придираться.
– А что полезного делаете вы, ваше высочество?
– Я – принц. Делать что-то полезное не входит в мои обязанности.
– Я вот думаю, ты безумец или глупец?
– У меня много достоинств. Одно и не выберешь.
– И что, это все? Никаких мудрых изречений? Зловещих предупреждений?
– Ради всех святых, Алина! Надеюсь, ты не ждешь, что я стану твоим голосом разума. Я придерживаюсь строгой диеты из опрометчивого энтузиазма и чистосердечного раскаяния.
Ты больше не напуганная девчонка, дрожащая в армейских ботинках. Ты – гриш, заклинательница Солнца. Они нуждаются в тебе. И если ты захочешь, ты сможешь обрушить весь дворец на их головы.